– Девушка. – Он собирался убрать снимок, но отец взял его в руки и стал разглядывать.
– Девушка хорошенькая… где она живет?
– В Португалии.
– Подумать только, – произнес отец. – Расскажи мне о ней.
– Мне нечего сказать.
– Ты любишь ее?
Молодой офицер рассердился.
– Да, люблю, – сказал с чувством, – черт бы меня побрал.
Вечером отец продолжил разговор. Он отложил газету.
– Одного не могу понять, сынок, – неожиданно начал он, – почему ты не с ней?
– Разве это возможно?
– Следует знать, чего хочешь… Я старше тебя. Может, ты прав. Но может, и я… Я – твой отец. Отцы эгоистичны в таких вещах. Достаточно того, что мой старший сын погиб в Польше.
– Здесь между нами недопонимание, – возразил Вернер Нобис. – Я приехал именно потому, что Ганс погиб в Польше.
– Лучше бы ты не приезжал до окончания войны, – сказал отец, завершая разговор.
До чего же отец был прав! Вскоре он останется совсем один. Он, конечно, вспомнит этот разговор. И будет расстроен гораздо дольше, чем сын, у которого он продержится в памяти считаные часы.
Дайна! Боже, как она была близка. Она стояла перед ним на расстоянии вытянутой руки. До чего же ясно он слышал то, что она сказала ему сразу после первой встречи.
– Ненавижу войну, – звучал ее голос. – Она убивает лучших людей. С обеих сторон. Ради самодовольных ничтожеств. Мы могли бы искупаться или сыграть в теннис. Разве вам не хочется этого?
– Хочется, конечно.
– Можете ли вы себе представить что-нибудь более приятное, чем война?
– Мне не нравится война. Я просто выполняю свой долг.
– Странный какой-то долг, – произнесла она с укором, – убивать других людей и погибнуть самому. Слава богу, я не имею к этому никакого отношения. Возможно, вы однажды измените свое мнение. Возможно, когда-то наступит день, когда вы предпочтете своему долгу что-нибудь более стоящее. Например, женщину.
– Я уже на волосок от этого, – сказал Нобис. Это прозвучало довольно глупо и легкомысленно.
Теперь Нобис не стал бы так говорить. Но он ничего и не скажет. Все кончено.
Ушло безвозвратно. Погребено. Отброшено. Если бы он мог сказать ей хотя бы раз, что сожалеет обо всем. Что в другой раз поступил бы иначе. Но этого не будет.
Рассвело. Англичане ясно представляли себе сложившуюся обстановку. Эсминцы все еще отвлекали внимание «Бисмарка». Они уже давно израсходовали свои торпеды. Последним сблизился с противником «Казак», которым командовал Вьян. То, что его корабль снова не накрыл огонь 380-миллиметровых орудий линкора, выглядело почти чудом. В сумерках Вьян расположил свои эсминцы вокруг «Бисмарка» так, что они напоминали большой квадрат. Они вышли из ночного боя невредимыми, если не считать попадания в «Зулу». Немцы наблюдали гигантский всполох пламени, которому до сих пор не было объяснения.
