Тревожный звон рынды рассеял унылое ожидание на борту «Бисмарка». Уже? Матросы смотрели друг на друга. Неужели с экзекуцией они не могли дождаться утра? Неужели они уже подошли со своими сокрушительно превосходящими силами?
Нет. Это были только эсминцы, авангард сил противника. Смешно! Эсминцы против линкора! Торпеды против бортов из сплава хрома, никеля и стали!
Время потеряло смысл. Была ли это вторая или третья атака британцев? Осветительный снаряд описал траекторию над «Бисмарком», проделав дыру в черной пелене ночи и излучая свет на окружающую обстановку. Две торпеды устремились в сторону линкора, но прошли перед его носом.
Проклятый руль! Колосс передвигался тяжело, неохотно. Устало он повернулся левым бортом, подставляя его для атаки невидимого противника.
После этого вновь установилась тишина. Совершенно неожиданная. Снова подавленность, страх и ужас. Затем пустые разговоры. Снова молчание.
Британские корабли исчезли в ночи и не вернутся до утра. На «Бисмарке» никто не подозревал, что ночное сражение еще далеко от завершения.
Капитану 3-го ранга Шнайдеру, командовавшему артиллерией «Бисмарка», приказали явиться к адмиралу Лютьенсу. В последние сорок восемь часов адмирал не покидал мостика. Он был бледен и имел нездоровый вид. Как всегда, говорил ледяным тоном, бесстрастно, короткими рублеными фразами, словно «Бисмарк» был на маневрах, а не боролся за выживание.
Был ли адмирал невосприимчив к страху смерти? Была ли его приверженность абстрактным традициям морской службы сильнее, чем ужас гибели? Его военный мундир сильнее естественных чувств инстинкта самосохранения? Основного вопроса: кому это выгодно? Приходило ли ему в голову, что он и экипаж корабля умирали, чтобы защитить политическую систему, которую большинство немецких морских офицеров внутренне отвергали?
– Капитан 3-го ранга Шнайдер явился, герр адмирал, – отрапортовал офицер.
Адмирал выпрямился. Он говорил отрывисто и жестко:
– Фюрер наградил вас Рыцарским крестом за потопление «Худа»… Поздравляю вас.
– Благодарю, герр адмирал. – Рукопожатие, поворот кругом, и капитан 3-го ранга Шнайдер покинул мостик.
Через минуту экипажу сообщили по громкой связи, что офицера «Бисмарка» наградили высокой наградой рейха…
Лишь на пять часов. Но об этом никто не вспоминал.
«Искренние поздравления», – с горечью подумал капитан-лейтенант Нобис Вернер. Он находился еще с двумя офицерами в штурманской рубке. Строго говоря, их вахта утратила всякий смысл. Могли ли они прокладывать курс кораблю, потерявшему управляемость? Теперь «Бисмарк» полностью был во власти стихии.
