Сколько было писем, молитв, надежд, проклятий, плача?
Вдруг каждый стал пугаться одиночества. Каждый поворачивался к товарищам, как будто они, сами томившиеся тем же испугом, могли защитить его от собственного страха. Желанию любой ценой избавиться от одиночества, возможно, могли помочь другие, возможно, кто-нибудь смог придумать выход.
Наконец о том, что ремонт рулевого устройства невозможен, узнали рядовые матросы. Каждый понимал, что это означало.
Затем по громкой связи передали следующее сообщение:
– Свободный отпуск всех запасов. Каждый может взять все, что захочет.
Через десять минут новое сообщение:
– Кладовые корабля открыты… Товары корабельной лавки подлежат раздаче.
Матросы все слышали и понимали, но не обращали на объявления внимания. Какая польза от жадных рук, если желудок ничего не просит? Товары корабельной лавки! Мечта каждого матроса, луч света в монотонной казарменной жизни, повод для веселья. Свободный отпуск запасов! Ветчина в фольге, шоколад в плитках, консервированные фрукты, мясо в соусе, сыр в тюбиках, сигареты в громадных упаковках, конфеты в целлофане. И столько, сколько хочешь, столько, сколько можешь унести! Неистощимый запас. Рацион, рассчитанный на месяц, выдается на несколько часов. Лосьон для бритья, одеколон, кисточки для намыливания, крем для волос, перочинные ножи, зажигалки, гребни, зубные щетки, авторучки. Каждый мог взять все, что хотел. Сколько хотел. Свободно. Не нужно было даже расписываться за взятые вещи. Счет оплатит смерть.
Старший матрос Линк взял часы. Лаухс – бутылку бренди, хотя бренди специально исключили из списка продуктов, предназначавшихся для свободной раздачи. Мессмер поедал ананасы прямо из консервной банки. Хенгст кропил волосы одеколоном. Другие сидели безучастно вокруг них. На откидной полке лежала ветчина в нарезку. Ветчина, бренди, новые швейцарские часы Линка вызывали у них отвращение. Когда большая стрелка часов завершит движение по кругу девять раз, наступит время его свадьбы по доверенности. Свадьбы с Эльзой.
Но перед этим все будет кончено. По крайней мере, для Линка.
Лаухс предложил пустить бутылку бренди по кругу.
– Пейте, ребята, у меня есть еще одна в запасе.
Только Мессмер сделал глоток.
– Хорошо пьется под ананасы, – сказал он, открывая вторую банку.
– Перестань жрать эту дрянь, – вскинулся на него Хинрихс. – Ты лишь наложишь в собственные штаны.
– У меня желудок в броне, – ответил Мессмер. – Отчего тебе не взять немного жратвы?.. Боишься, что будешь блевать? Иди набей свое пузо. За отечество. – Он глотнул еще раз из бутылки Лаухса. – Благодарность отечества. Вниз тормашками в преисподнюю.
