Вдруг флотом смерти обернутся.
Нет, не по газетному тогда ещё воспринимал поэт события века… Многое он видел глазами поэта, но как человек служил "новому цезарю", не отличая службу лицам от служению делу. Да и дело ослепляло кажущейся грандиозностью. Ну а вскоре чечевичная похлебка чинов и званий покончила с поэтом. Пожалуй, никогда еще столь крупный поэт так легко не доставался властителям. Никакие ханы и шахи
не покупали себе придворного певца гак быстро и дешево! И все же … Вот настоящие стихи — а ведь уже сорокового года:
Всю ночь огни играют мной,
В глаза вонзая блески льдинок.
Над морем буйный дух земной
Меня зовет на поединок,
Лучом прожектора проник…
Но неужели в одном Тихонове все время сосоуществовали и не боролись меж собой поэт и придворный? Или любовь его к таинственному Востоку не могла не заразить его психологией одописца при шахском дворе? Если так — значит забыл Тихонов, что «душа европейца, взращенного великой иудео-христианской культурой, не может состоять из двух половинок…» (Новалис)
Видимо, в глубине чувствовал он это — иначе не написал бы такой картины:
Женщина в дверях стояла
Вся в черном с головы до ног,
И пряжу черную мотала
На черный свой челнок.
Это — парка в облике абхазской женщины… И нить эту не размотать и не смотать вторично. И сделанное в жизни — сделано, и поэт чувствовал видимо, что жизнь его, мелкая и суетно-бесчестная, перевесит его поэзию:
Но дунет ветер леденея,
И кончится челнок,
Мелькнет последний взмах, чернея,
Последней шерсти клок…
Вот торжество неодолимых
Простых высот.
А песни — что? Их легким дымом
В ущелье унесет…
Вот и разгадка! Вместо памятника, который по державинским словам "металлов крепче он и выше пирамид" Тихонов сам видит своё творчество лишь струйкой дыма… И вот забыли большого поэта люди, и вот улетел легкий дым в ущелье! Воистину — "каждому дается по вере его!"
Был поэт, а стал литератор Берлиоз, Михаил Александрович… И осталось у многих ощущение, будто после "Орды" и "Браги" ничего он и не написал.
Но это не так!
"А жизнь, вес же неплохая штука!" — говорит герой одной из повестей Тихонова путешественник Вамбери, вернувшись из восточного ада, куда не ступала нога европейца. А Вамбери сумел вернуться оттуда, где уцелеть было немыслимо.
Сбросил тряпье халата и чалму и снова стал собой, А вот его автор — Тихонов не вернулся. Так и остался у ступенек трона жал¬кого деспота… И все же — опять это "и все же!" — поэт, хотя бы и забытый, существует! Стоит только отбросить более чем девять десятых им написанного, войти в мир его лирики, и услышать стихи
