— Кончили вы наконец свои переговоры? — кричат вам с центральной станции, предварительно дав короткий звонок.
— Кончил?! — с горечью отзываетесь вы. — Еще и не начинал: мне еще не ответили…
— Так звоните еще… Что даром теряете время?
Вы с ожесточением звоните вновь по номеру четыре — пять — шесть — семь. Через минуту вам отвечают оттуда.
— Кто там? — слабо доносится до вас.
— Четыре — пять — шесть — семь? — спрашиваете вы голосом, перехваченным от радостного волнения.
— Что такое?
— Вы — номер четыре — пять — шесть — семь, мистер Вильямсон?
— А вы кто?
— Я — восемь — один — девять, Джонс…
— Бонс?
— Джонс! Джонс!.. А вы — четыре — пять — шесть — семь?
— Алло… да, я — четыре — пять — шесть — семь… Что нужно?
— Мистер Вильямсон дома?
— Чего я хочу?.. Да кто же вы?
— Я Джонс… Дома ли мистер Вильямсон?
— Кто?
— Вильямсон… Виль-ям-сон!
— Чей вы сын? Не слышу! Говорите яснее!
С огромным трудом, призвав на помощь все свое терпение и самообладание вам в конце концов посчастливилось заставить вашего собеседника проникнуться той истиной, что вам нужно знать, дома ли в настоящий момент мистер Вильямсон.
— Дома все утро, — кажется, слышите наконец вы.
Вздохнув с облегчением, вы торопливо накидываете пальто, нахлобучиваете шляпу и бежите в контору мистера Вильямсона, где и заявляете, что пришли с ним повидаться.
— Очень жаль, сэр, его нет дома, — вежливо отвечают вам.
— Как нет дома? Не вы ли только что говорили мне в телефон, что он все утро дома?
— Вы ошиблись, сэр, я говорил вам, что его все утро нет дома.
Вы как оплеванный возвращаетесь к себе домой и смотрите на свой телефон. Трубка спокойно, как ни в чем не бывало, висит на своем месте. У вас опять является почти непреодолимое желание уничтожить все это адское приспособление, но вас останавливает соображение, что, во-первых, опасно схватываться с этими электрическими выдумками, а во-вторых, могут возникнуть и неприятности с обществом этой дьявольщины; поэтому вы, махнув рукой и дав себе слово как можно реже пользоваться такими неудобствами нашей цивилизации, спешите загладить свою невольную вину перед женой.
Да, но ведь телефон, как и палка, о двух концах. Своим концом вы можете и не пользоваться, но тот, другой, теряющийся где-то в пространстве, уж наверное не оставит вас в покое. Предположим, вы углублены в важное дело или у вас разошлись нервы и вам нужен абсолютный покой, о чем вами и сообщено всем вашим домашним, которые поэтому за три комнаты от вас крадутся на цыпочках и говорят шепотом. Вы сидите в своем кресле и углублены или в лежащие перед вами бумаги или в приятную дремоту. И вдруг в углу начинает трещать звонок телефона. Вы машинально вскакиваете с места и растерянно оглядываетесь в недоумении: выстрелили в вас или подбросили вам бомбу? Потом, поняв наконец в чем дело, вы снова опускаетесь на место в надежде, что если вы не ответите, то с того конца отстанут. Но не тут-то было! Звонок с десятисекундными промежутками продолжает неистово трещать. Вы затыкаете себе уши, но и это не помогает. Тогда вы решаете, что лучше уж ответить и таким путем отделаться от этой пытки. Вы подходите к своему истязателю и слабым голосом спрашиваете:
