Может быть, Бенедетто знал правду о той ночи.
Такой вариант объяснял многое. Каким-то образом Бенедетто докопался до правды, но предпочел оставить ее при себе. Все, на что его хватило, — это запечатать этаж, сохранив его как вечное напоминание Маурицио…
Адам едва успел остановиться, поймав себя на очередной глупости — он едва не обвинил человека, которого сам же недавно и оправдал. Почему ему никак не удается отбросить подозрения? Почему они постоянно где-то рядом, как ветер за спиной?
— Ну? — спросил Гарри.
— Что?
— Тебя феи унесли, а? Я спросил, как насчет второй бутылки?
Антонелла подняла руки:
— Без меня. Еще немного, и я не доберусь до дома.
— Ну так оставайтесь, — предложил Гарри. — Здесь немного тесновато, но, думаю, мы найдем для вас свободный уголок.
Она улыбнулась:
— Нет, мне надо ехать.
— Я провожу вас до машины.
— Адам проводит меня до машины, а вы напомните ему, чтобы вернулся с бутылкой шампанского.
Она поцеловала Гарри в щеку.
— Спокойной ночи.
Едва оказавшись за живой изгородью, Антонелла взяла Адама под руку. Вышло это у нее легко и просто, и сам жест получился одновременно чинным и интимным. Осмелев, он обратился к ней с вопросом, задавать который еще недавно зарекался:
— Ты была там?
— Где?
Он указал взглядом на верхний этаж виллы:
— Там.
— Нет, не была.
— Тебе это не интересно?
— Разумеется, интересно. Но это невозможно.
— А если я попрошу твою бабушку?
— Она откажет.
— Откуда ты знаешь?
— Однажды я уже просила. На день рождения. Мне тогда исполнилось восемнадцать, и я думала, что это что-то изменит. Но нет, не изменило. Я так рассердилась. Хотела даже взять ключ и войти туда назло ей.
— Ты знаешь, где лежит ключ?
Антонелла остановилась и повернулась к нему:
— А почему тебя это так интересует?
— Причина, наверное, та же, что и у тебя. Любопытство. Нездоровое любопытство. Картина, должно быть, жутковатая. Только ведь скоро от нее ничего не останется.
— И мы все будем этому только рады.
Ее машина стояла у самого въезда во двор.
— Вести сможешь?
— Надеюсь, что да.
— Постарайся не гнать.
— Я всегда стараюсь, да только получается плохо.
Ночь была лунная, и по выражению ее лица он понял, что она имеет в виду.
— Тогда гони вовсю.
Ее зубы тускло блеснули в темноте.
— Ладно.
Они поцеловались — страстно, не сдерживая желания. Его рука скользнула по ее талии, спустилась ниже, обводя четкие контуры, вбирая информацию и отсылая ее в мозг. Антонелла не противилась. Даже наоборот. Ее пальчики впились ему в спину.
