— Мм… Инга ещё рано… Давай поспим, — сонно пробормотал он, и снова прижал меня к себе.
— Чтоб тебя! — зло сказала я и, сбросив его руку, вскочила с кровати.
Чужое женское имя меня разозлило и я, набросив халат, выскочила из спальни.
— Инга, ещё рано. Давай поспим, — пробормотала я, стараясь перекривлять Всеволода.
Когда тебя с утра называют не твоим именем в собственной кровати, приятного мало. Но блинчики я решила всё же приготовить, потому что после кошмара, он повёл себя нормально, и за это я была ему безмерно благодарна. Быстро сделав тесто, и приступив к жарке, я попыталась убедить себя, что мне плевать на Всеволода и на его Ингу, но внутри сидел какой-то мерзкий червячок и грыз меня. "А так всё хорошо начиналось! И было так спокойно на душе и вот те, пожалуйста — Инга" — тяжело вздохнув, я выложила очередной блин на тарелку.
— Запах изумительный, — раздался приятный голос за спиной. — Значит, готовить ты всё же умеешь. Это радует.
— Рано радуешься, — непринуждённо бросила я. — Это только сегодня — как благодарность за проявленное сочувствие и понимание.
— А если и завтра я проявлю сочувствие и понимание, или покажу свои другие положительные качества, ты снова приготовишь мне завтрак? — хитро спросил Всеволод.
— Это вряд ли. Я к тебе в кухарки не нанималась.
— Ладно, время покажет, что будет завтра, — примирительно ответил он и, заглянув в кастрюльку, добавил: — Минут десять у меня есть, как я понимаю, поэтому я в душ.
К тому моменту как он вышел оттуда, я уже поставила блины на стол, и начала их уплетать за обе щёки, не дожидаясь своего утреннего утешителя.
— Эгоистка, — весело бросил он. — Могла бы и меня подождать.
— Ещё чего, обойдёшься.
— А где моя тарелка, варенье и чай? — сев напротив меня, спросил он. — Неужели за моё участие мне полагаются только блины, без остального сервиса?
— Пусть твоя Инга предоставляет тебе полный сервис, а у меня радуйся тому, что хоть это получаешь, — ответила я и оторопела.
Лицо Всеволода при упоминании имени исказилось от злости, и меня пробрала дрожь.
— Откуда ты знаешь про Ингу? — это имя он произнёс с таким отвращением, что я подавилась блинчиком, и закашлялась.
— Ты… назвал меня… так утром, — сквозь кашель ответила я.
Встав, он налил воды в стакан и, подав мне его, достал из холодильника джем. Сделав себе чай и взяв блюдце, он снова сел за стол и принялся за блины. Меня же просто раздирало от любопытства. "Вот это реакция на имя! Интересно! Он в любом случаи спал с ней, раз произнёс это имя в кровати, а что случилось потом?".
