Калейдоскоп стен, разноцветная многоугольная мозаика, с шипением расходится в стороны и колышется мягкой шелковистой бахромой. Оранжевые, красные, синие концентрические ромбы, — если в них двигаться, они издают хлопок, вспыхивают ультрафиолетом и закрываются за тобой снова. Флоп-флоп-флоп — синий — оранжевый — ослепительно красный — ослепительно зеленый. И обратно через другой рукав — ослепительно зеленый, ослепительно красный, оранжевый — синий — Флоп! Флоп! — вот снова малиновый зал, зеленые фермы, Белого Медведя за мной нет — потерялся в ромбах тоннелей.
Создатель! Я молод и полон сил, я прожил всего семь сотен делений, но я видел много. Я видел как светятся тусклым багровым светом огромные бездны пространства, и как фиолетово-нестерпимый свет играет в узких колодцах, куда даже нельзя пролезть, я видел племена, где формы и цвета столь причудливы, что мне не удавалось повторить их, я голодал многие времена, и вдоволь ел затем, я слышал музыку мира и сам создавал в ней свою тему. Создатель, скажи, чем провинился Я, чем провинились мы? За что на нас ниспослал ты боковую внедрилку — внезапную и жестокую смерть, от которой не бывает спасения? Я видел как умирают — просто сбоку появляется белое свечение, тело дергается только один раз и его свет тухнет. Все. Так вымерло один за другим и мое племя и все соседние. Те, кто остался в живых, разбежались с родных мест, и с тех пор я никого не видел. Уже долгое время я блуждаю одиноко в этом незнакомом крае и жду своей участи, я знаю, что осталось мне недолго, ибо от кары нет спасения. Создатель! Мы не заслужили этой кары! Я хочу жить. Ты хотел когда-нибудь жить? У тебя этого вопроса просто нет, ты всегда будешь жить. А я хочу жить. Просто жить, никому не мешая. Неужели я прошу так много?
Что-то не нравится мне это малиновое поле. Двигаюсь направо в этот громадный ход. Далеко, сколько хватает взгляда, уходят по бокам хода вереницы зеленых ослепительных огней, сливаются в одну точку и заворачиваются налево. Когда двигаешься вперед, зеленые огни пляшут и со свистом рисуют на ярко-желтых шершавых стенах вокруг пестрые зигзаги, ход поворачивает влево и становится все уже, уже, туго заворачиваясь спиралью внутрь себя, вот уже зеленые огни становятся почти фиолетовыми, шершавые стены с грохотом пихают в бока, Я маленький и тонкий, я почти беззвучный и бесцветный. Я — острие иголки в море огней. Это центр. Вспышка! Я снова большой и гулкий, Я наслаждаюсь простором, это лазурно-зеленое пространство — новый тоннель, а по бокам его бегут теперь, наоборот, ярко-желтые, выпуклые вереницы огней. Тоннель снова заворачивается спиралью, гудят бархатные зеленые стены, мне снова приходится уменьшаться. Может быть так я уйду от боковой внедрилки? С каждым витком огней все больше, стены сияют зелеными волнами, они мягкие и податливые, облегающий бархат, Я все меньше, меня почти совсем нет — только движение передает пространству одну мысль обо мне, Я в центре спирали. Вспышка! Огромный синий простор, поющий и колыхающийся, гладкий и искристый.
