Челюсти чужого рвали лицо его любимой, разбрызгивая вокруг кровь. Бун мертва.
Боль утраты настигла его, словно удар в живот. Бун мертва. Он видел, как она умирает, и не успел прийти на помощь. Чои хотел только одного: умереть и снова быть рядом с ней, где бы она ни находилась.
Чои застонал и хотел отвернуться, но что-то держало его, словно тяжелое, мокрое одеяло. Он почти не чувствовал рук и ног, голова была тяжелой, будто с похмелья. Он попытался вспомнить, где он, что с ним произошло, но перед ним стояло кошмарное видение, которое было невозможно отогнать.
— Вот и все, парень, — раздался откуда-то сверху голос. У Чои в голове немного прояснилось, и запах тухлых яиц ударил в ноздри, так что закружилась голова.
Господи Боже! Он в секторе чужих. Что происходит, черт возьми? Он с трудом открыл глаза и увидел тусклый, размытый свет. — Бун действительно мертва? Или это только кошмарный сон? Может быть, его ранило на последнем задании?
— Хорошо спалось? — спросил тот же голос, и чья-то рука грубо подняла Чои и усадила спиной к стене.
Чои осторожно встряхнул головой и несколько раз глубоко вдохнул в себя влажный, зловонный воздух.
Голос был знакомый.
— Бергрен?
— Рад, что ты очнулся, — отозвался Бергрен. Он стоял над Чои с пистолетом в руке. — Здорово ты отделал моих ребят.
Чои принялся срывать клочья сетки Тазера с ног.
Он прищурил глаза и взглянул на Бергрена, потом огляделся по сторонам. Они действительно были в секторе чужих, у западного шлюза. На стенах поблескивали слизистые постройки, а воздух густой, хоть ножом режь.
Похоже, они были одни, по крайней мере никого больше не было видно.
— Бергрен, — проговорил Чои, отдирая от себя остатки сетки, — сейчас ты сдохнешь.
Бергрен рассмеялся, но не опускал пистолет.
— Сомневаюсь. Вы, десантники, изрядно достали профессора, и кое-кто скоро с вами разберется.
— И этот кое-кто, не иначе, ты сам? — Чои почти полностью освободился от сетки и пытался подняться.
Он еще покажет этому дешевому ублюдку, что бывает с теми, кто стреляет в него сеткой Тазера, будто он какой-то жук.
Бергрен опять рассмеялся:
— Ага, я и есть этот счастливчик. Я тебе растолкую, какая роль вам отведена в планах профессора. Только, боюсь, у тебя не останется времени воспользоваться этими знаниями.
Пистолет в руке Бергрена опустился чуть ниже, и эхо выстрела разнеслось по каменному коридору.
Сначала Чои подумал, что Бергрен промахнулся, и начал подниматься, но потом, словно в замедленном кино, его собственная кровь залила ему лицо, а ногу пронзила боль, и он чуть не потерял сознание.
