— Сын, грех смеяться над престарелой матерью!
А Валька вдруг хлопнул себя по лбу и воскликнул:
— Ох, и осел же я! Совсем забыл…
Он повернулся, вышел в прихожую и вернулся с тремя свертками и бутылкой водки в руках.
— Наталья Семеновна, Бога ради, извините. Заболтался с Игорьком и совсем забыл про гостинцы.
Положив на стол два свертка, и поставив между ними бутылку, со словами: "Это к столу", он развернул третий сверток и протянул маме большую коробку шоколадных конфет.
— А это, Наталья Семеновна, лично вам.
Мама испуганно замахала руками:
— Что ты, что ты, Валя! Зачем? Это же таких денег стоит…
Валька добродушно прогудел:
— Ну что вы, Наталья Семеновна, о чем вы говорите, какие деньги?
Мама взяла коробку, приоткрыла и блаженно зажмурилась:
— Божественно! Я поставлю это в сервант, на торжественный случай.
Она засеменила в зал, а я бросил самый свирепый из своих взглядов на Вальку и прошипел:
— Что ты делаешь, мучитель?
На что Валек спокойно похлопал меня по руке и пробурчал:
— Брось, Игорек. Не надо делать оскорбленное лицо, в этом нет ничего постыдного. Просто, мама твоя обмолвилась, когда я с ней по телефону говорил, что вам сейчас не сладко живется, вот я и подумал, что гостинцы не повредят. Так что брось. Я знаю, что зарплата у учителей не ахти, а я мужик одинокий, деньги хорошие получаю.
Вернулась мама с двумя фаянсовыми блюдами из сервиза. Аккуратно порезав принесенные Валькой колбасу и ветчину, она весело проговорила:
— Ну, вот, теперь просто великолепно! Садитесь, мальчики, выпьем за встречу.
Валька откупорил бутылку, разлил водку по рюмкам. Хрусталь весело звякнул, мы выпили. Мама, как всегда, задохнулась от водки, часто-часто замахала руками и торопливо закусила. Вытерев выступившие на глаза слезы, она суетливо подвинула к нам закуски.
— Закусывайте, мальчики. Валя, закусывай.
Валька взял кусок колбасы и стал неторопливо жевать. Я ткнул вилкой в пиалку с квашеной капустой и энергично захрустел, чувствуя пряный вкус во рту. Валька спросил:
— Как живете, Наталья Семеновна?
Мама зябко передернула плечами, поправила полушалок и, вздохнув, ответила:
— Да как живем? Как все. Игорь вот учительствует, а я по хозяйству. После смерти Викентия Павловича трудновато, конечно, приходится, но мы не унываем. Через год Игорь окончит университет, — она с гордостью посмотрела на меня. — Профессора о нем отзываются очень хорошо, прочат ему место в аспирантуре. Он уже кандидатскую пишет.
Валька с одобрением шлепнул меня по плечу.
