Здесь ясно видна органическая связь между гегелевским идеализмом и неспособностью объяснить подлинный источник активности человеческого познания, мышления. Целиком и полностью разделяя представление французских материалистов о действительности как о чем — то «косном», «пассивном», он встал в тупик перед самим фактом исторического развития человечества. Апеллируя к природе, невозможно объяснить это развитие, ибо человечество развивалось гораздо быстрее, чем эволюционировала природа. Не признавая иной «внешней действительности», кроме природной, Гегель попытался объяснить развитие человечества из развития «абсолютного духа».
«Предмет», который является, «обыденному сознанию» как нечто внешнее, а затем обнаруживает себя как его собственное «отчуждение», каждый раз «порождается», согласно Гегелю, при определенных «духовно — исторических» условиях. Этот «предмет» представляет собою не что иное, как «опредмеченную» духовную культуру, как «отчужденную» совокупность духовных связей, которые установились между людьми и с которыми волей — неволей должен сообразоваться каждый отдельный индивидуум, — хотя он может и не знать подлинного источника их появления.
Система духовных связей между людьми включает в себя и природные предметы, призванные выполнять роль «посредника» в духовном развитии. Дело в том, что «дух» выступает у Гегеля с самого начала как «дух» коллектива, а не отдельного индивидуума. Поэтому он с неизбежностью должен «опосредствовать» себя, выражать себя «вовне», ибо в противном случае то, что возникает в тайниках «души» одного человека, не могло бы стать доступным другому, — а без этого не было бы духовной связи между людьми, не было бы коллектива, не былю бы коллективного «духа». Первый «природный» материал, который «дух» использует для выявления себя «вовне», это звук (колебание воздуха). Неоформленное «беспокойство» духа заставляет человека выражать свое внутреннее состояние в слове, в речи. В слове один индивид существует для другого индивида, и тем самым «дух» существует «для себя». Таким образом, «природная материя» фигурирует здесь как посредствующее звено между «индивидуальными сознаниями», как способ осуществления «духа» «вовне» (его «отчуждение»). По этой схеме Гегель толкует любой предмет, произведенный целесообразно действующим человеком. Не только слово, но и орудие труда, и храмы, и города и т. д. — все это у Гегеля есть форма внешнего, «предметного» осуществления «духа», его «отчуждения». В рассмотрении этих «предметов», в «идеализации» их «дух» познает самого себя, доводит до «самосознания» то, что ранее было погребено в его «лишенной сознания ночи».
