По причине атаки клопов, а также потому, что окна моего номера выходили не на площадь, а на автобусную станцию, где с пяти заводили двигатели, я почти не спал, не было шести — уже вышел из душа, оделся и решил пройтись по улицам просыпающегося городка. Как и по всей стране, этот населенный пункт еще в хрущевскую эпоху был застроен временными длинными трехэтажными бараками с канализацией и водопроводом, но время этих строений несколько десятилетий как истекло. Поэтому выглядели эти постройки, будто пережили недавно артиллерийский обстрел, ободранные, кривые, с забитыми по первым этажам фанерой окнами, с зияющими дырами чердачных отдушин. Были они такого гадкого цвета, как если бы всякий день их окатывали сверху помоями. На улицах повсюду как бомбовые воронки зияли ямы и провалы, полные мусором. В тех домах, что глядели фасадами на площадь, были на первом этаже магазины, в которых можно было купить кое-что съедобное: после семи я приобрел там флягу дрянного коньяка, шоколада и три апельсина. На одном из этих парадных зданий, напротив памятника большевистскому вождю, светились в утренних потемках огромные буквы рекламы известной по всей стране торговой фирмы по продаже бытовой электроники ЭЛЬДОРАДО. И представлялось, что не Ржавь или там Рвязь есть истинное название городка, но именно Эльдорадо, так победно светилась эта яркая вывеска, крупнее которой в поселении не было.
Впрочем, рядом с советским идолом, стоял единственный двенадцатиэтажный дом-башня вполне приличного вида. Скорее всего, здесь жила местная знать, чиновная и торговая, и вчерашняя несостоявшаяся певунья, возможно. Хорош был и недавно отреставрированный центральный собор в том самом Петровом женском монастыре, откуда наших сестер выгнали. Белый, будто струившийся в грязном воздухе, стройный, колокольный, видный с любого городского места, он единственный мог конкурировать с наглой неоновой рекламой торгашей. В девять, как договорились, я позвонил матушкам; Аглая сообщила, что Лара еще не встала, а что приехать за мной никто не сможет. Но такси брать не надо, поскольку машину вы не найдете. И объяснила: пешком до слободы близко; и что меня ждут к завтраку к двенадцати, а после поедем. Она продиктовала мне адрес, порекомендовала перейти мост, потом направо, потом слева мост, там наша улица, — ну, как вчера ехали, вы же помните. И дала отбой, и мне грешным делом пришла в голову мысль, что она избегает оставаться со мной наедине, побаивается, наверное, мужчин.
