– Пока еще не совсем, – смутилась девушка.
– Ничего, девочка, – утешила ее старуха, пожимая руку и Лиде. – Главное – не то, кто ты есть, а куда ты стремишься. – И представила своего сына, который зачем-то полез внутрь «Запорожца»: – Это мой Тимофей. – И чуть сбавив тон: – Ничего не достиг, но душа – золотая.
– Ну что, по машинам? – спросил Фролов. Окончательно диспозиция сложилась так: Тимофей был за рулем «Запорожца» с заклиненным движком, Лида пересела назад, а впереди в «Форде» тяжело уселась Эмма Витальевна, которая со своими артритами и артрозами в тесной машинке совсем излиховалась. Кроме того, ей явно хотелось общаться.
Фролов осторожно тронулся – трос выдержал, не порвался – и, вывернув на дорогу, потихоньку поехал вперед.
– Вас прямо Бог послал, – с чувством сказала Эмма Витальевна. – Тимоша так нервничал.
– Чего уж сильно нервничать, – успокоительно сказал Сергей Петрович. – Не зима. И не Сибирь.
– Уж в Сибири мы точно бы так не стояли, – обиделась за Сибирь старая хирургиня. – Все бы сами останавливались, спрашивали, чем помочь.
– Вы давно оттуда? – деликатно поинтересовался Фролов.
– Двадцать лет. А вы думаете, и там изменилось?
– Могло, – вздохнул Сергей Петрович. – Очень уж все стали расчетливыми.
– Мне б Тимошу женить, – круто сменила тему Эмма Витальевна. – Такой хороший мальчик, а бобыль.
– А сколько лет мальчику? – улыбнулся Фролов.
– Пятьдесят два, молодой еще. Я его поздно родила, – оправдалась она за свой старый вид. – Он у меня очень добрый получился. Слишком, наверное. Жена была такая… прости Господи, а он все ей с рук спускал. Доспускался, что совсем ушла. А Лидочка – ваша супруга? – спросила она вдруг у Фролова.
– Нет, – отчего-то смутился тот.
– А зря. Она добрая девочка, по глазам видно. И фигурка ладная.
Фролов посмотрел в зеркало: Лида на заднем сиденье улыбалась.
– Ох-ох-ох! – после паузы протяжно вздохнула старуха. – Мне бы уже умирать пора. А не могу, пока этих не пристрою.
– Ну, вам рановато еще, – вежливо сказал Фролов, хотя по одышливости и нездоровой полноте старухи было в самый раз.
– Нет, миленький. Мне уж восемьдесят шестой. Просто я толстая и морщин не видно. Вот найти бы Тимке такую, как Лида. Только постарше. И можно на покой.
– Такую, как Лида, сложно, – вдруг вырвалось у Фролова. Сказал – и даже покраснел, втайне надеясь, что со спины не заметят.
– Ну, не как Лида, – спокойно согласилась старуха. – Попроще. Чтоб огород не пугал и на танцульки не тянуло. А у вас-то жена есть?
