Вера, Надежда, Виктория - Иосиф Абрамович Гольман

Меня всегда мучает пустой лист бумаги. Так много хочется сказать, а… страшно, что ли.

Да, наверное, страшно. Потому что уже не раз утыкалась в пренеприятнейшее обстоятельство. Вроде бы захватывающая история. Живу ею несколько дней, а то и недель – спать не могу, все обдумываю, что за чем идет и кто кого любит. Уже вижу нарядную книжку в руках моих сограждан, так же, как и я, не теряющих в метро время даром. Более того, вижу восторженные рецензии в прессе, Букеровскую или, в крайнем случае, Антибукеровскую премию. Гонорар уже пересчитываю мысленно, в каждый пересчет изрядно увеличивая его сумму. Но…

Изложенная на бумаге, моя история, как правило, оказывалась весьма посредственным чтивом. Похоже, в такой интерпретации она захватывала только меня. Несколько утешает, что я еще не волшебница, а, как говорилось в одной сказке, только учусь. Однако все равно чертовски обидно. И страшно предпринимать новые попытки.

Впрочем, еще обиднее будет не написать эту главу. Она ведь – не только рассказ о моей Бабуле. И даже не только возможное начало будущей замечательной книги («будущей замечательной писательницы» – с упором на «будущей» непременно добавит мой друг и соратник Борька Савченко). Не написанный пока текст – это еще и курсач на журфаке. Или, переводя с русского на русский, курсовая работа на журналистском факультете, который я, даст бог, через год закончу.

Всё.

Беру себя в руки, выключаю Интернет – я сапожки рассматривала. Миленькие такие, бежевые, с темно-коричневой отделкой. Ценой, наверное, в половину гонорара из моей мечты. Борька бы оборжался, если б узнал. Ему почему-то всегда смешно, когда я прицеливаюсь к тому, что в принципе не могу приобрести. И что здесь смешного? А как же люди в музеи ходят? И большинство ведь не планируют ничего оттуда спереть. Просто ходят и смотрят. Получают удовольствие.

Вот и я получаю удовольствие, в реале и виртуале посещая бутики. Даже если не собираюсь покупать себе все эти штучки.

Суперсапожки уплыли в туман Всемирной паутины, а я, открыв страницу текстового редактора, тупо уставилась на пустой экран.

Эх, была не была! Я подняла обе руки над компом, как вдохновенный пианист над роялем, и быстро («Как дятел», – сказал бы Борька) застучала двумя пальцами по клавиатуре.

«Бабуля неторопливо шла к двухэтажному, недавно покрашенному в веселенький желтый цвет зданию городской больницы».