Так, значит, деньги, а вовсе не его обаяние и красота побудили ее к этой работе. Он был разочарован.
Джетт захлопнул капот, заметив при этом вмятину на нем, но ничего не сказал. Да, автомобиль Бекки может служить доказательством того, что она испытывает острую нужду в деньгах. Вот уж действительно развалюха! Да на такой женщине с ребенком ездить просто опасно. Если бы она была его женщиной, то...
— Почему бы тебе не взять мой джип? Оставь свой автомобиль здесь.
Он сам удивился, что предложил такое. Никто никогда не садился за руль его джипа, кроме него самого.
Джетт почувствовал удивление Бекки.
— Спасибо, но я обойдусь.
Ему было бы намного спокойнее, если бы он знал, что она и Дилан в безопасности.
— Я не принимаю возражений.
Она улыбнулась и скрестила руки, слегка приподняв левую бровь.
— И я тоже.
Он усмехнулся. Черт возьми, все-таки она чертовски симпатичная женщина. Держась за крыло машины, он направился прямо к Ребекке. С каждым его шагом она отходила дальше, пока он не настиг ее там, где хотел. Она оказалась между ним и автомобилем.
Ее глаза широко раскрылись, и Джетт был уверен, что на сей раз они раскрылись от ожидания. Она могла бы притвориться холодной и отчужденной, но в ее теле, и это было очевидно, вспыхнул пожар.
Положив руки ей на плечи, он мягко сказал:
— Возьми мой джип.
Ее сочные губы с трудом приоткрылись.
— Нет.
— Соглашайся, — прошептал он и придвинулся еще ближе.
— Слишком опасно, — пробормотала она, отказываясь от его предложения, означающего гораздо большее, чем джип напрокат.
— Но ты же хочешь.
— Не хочу.
— Лгунья.
Джетт провел пальцем по ее щеке, по мягким, влажным губам и теплой шее. Он почувствовал, как она сглотнула, потом ощутил биение пульса на шее.
Какая сладкая!
Внезапно Бекки оттолкнула его.
— Дилан! — закричала она.
Джетт резко повернулся в поисках мальчика. Он сидел на заборе загона, расположенного в двадцати метрах от них, совершенно целый и невредимый.
Джетт взял Бекки за руку. Женщина дрожала.
— Эй. Все в порядке!
Но она не обратила на него никакого внимания.
— Дилан, — потребовала она, — слезай немедленно.
Плечи мальчика резко опустились, когда он спрыгнул вниз и медленно побрел к ним.
— Бекки, я же сказал, что с ним все хорошо. Оставь ребенка в покое. Ему ничто не угрожало. Успокойся.
Повернувшись к нему, она ткнула пальцем в его грудь.
— Не успокаивайте меня. Он мой сын. Я отвечаю за него. Я не дам ему превратиться в любителя острых ощущений, неизвестно зачем рискующего собственной жизнью.
