мыслью; абстрактное же есть не что иное, как обескровленное
чувственное, конкретное. Отсюда та «мистификация» или
мистифицированная форма гегелевской диалектики, о которой говорили постоянно
Маркс и Энгельс. Мы имеем у Гегеля не только мистику, но и
мистификацию, состоящую в подмене материального и конкретного идеаль-
ным и отвлеченным, живого содержания — мертвой формой, которая
якобы является этим живым, конкретным содержанием. При изучении
Гегеля необходимо особенно иметь в виду это противоречие, эту
сторону дела. И читать Гегеля материалистически, как это рекомендует
Ленин, значит вскрывать за абстрактной формой конкретное,
материальное содержание, которое «прикрыто» отвлеченным понятием
и самодвижением якобы чистой мысли *).
*) В этой связи считаю необходимым указать на интересную работу
Евгения Шмитта, «Das Geheimnis der Hegeischen Dialektik, beleuchtet vom concret
sinnlichen Standpunkte», вышедшую в 1888 г. Прежде всего несколько слов о
самом авторе этого сочинения. Основанное графом Цешковским и Михелетом в
январе 1843 г., в связи с выступлениями Шеллинга против Гегеля,
Философское общество назначило в 1884 г. премию в 750 марок за лучшее
сочинение ? гегелевском методе. В декабре 1886 г. в общество поступило три
сочинения, в том числе и работа Шмитта. Обществом была избрана комиссия в
составе Михелета, Лассона и Фридрихса для рассмотрения поступивших работ.
Проф. Лассон, несмотря на то, что он был гегельянцем–идеалистом, высказался
за присуждение премии упомянутому Шмитту, которого многие на основании
представленной работы признали гениальным мыслителем. Против Шмитта со
всей резкостью выступил Михелет, отстаивавший работу Гаринга (см.
«Historisch–kritische Darstellung der dialektischen Methode Hegels» von Michelet und
Haring, Leipzig 1888) и обвинявший Шмитта в «грубом» сенсуализме и
материализме. После долгих споров Общество признало возможным прийти Шмитту «на
помощь» в деле опубликования его работы, отказав в премии. Что работа
Гаринга не может итти в сравнение с работой Шмитта, — это для нас не подлежит
сомнению. Шмитт пострадал за свой «сенсуализм и материализм». Однако в
этом факте сказалась историческая Немезида. Диалектика Гегеля была снова, —
в известном смысле независимо от Маркса, которого, впрочем, автор в своей
работе упоминает, — подвергнута критике с точки зрения «сенсуализма и
материализма». Шмитт показал, что истина гегелевской диалектики есть диалектика
сенсуалистическая, конкретная. Спор вокруг работы Шмитта оказался
