Избранные стихотворения | страница 7




Если чувственный опыт переводчика совпал с опытом автора оригинала, то представленная работа скажет сама за себя, если нет, то автор просит прощения у читателей за напрасно потраченное время.



Александр Ситницкий (Сан-Франциско)

БЛЮЗ У РИМСКОЙ СТЕНЫ


Службу солдатскую здесь я несу.

В тунике вши и соплищи в носу.


С неба на голову сыплется град.

Службе солдатской я вовсе не рад.


Вечно здесь сырость, тоска и туман.

Спишь в одиночку не сыт и не пьян.


Девка осталась в родной стороне.

Может, тоскует уже не по мне.


Глуп мой напарник, он верит в Христа.

Все на земле, говорит, суета.


Свадьбу сыграем, сказала она.

Нет уж — и женка нужна, и мошна.


Выклюют глаз мне парфянской стрелой —

Сразу же в Небо уставлю второй.


1937 

ПРОЗАИК


Талант поэта словно вицмундир.

Любому барду воздают по праву.

Как молния поэт ударит в мир,

Погибнет юным и стяжает славу;


А то — пойдет в отшельники гусар…

Мучительно и медленно прозаик

Мальчишество в себе (бесплодный дар),

Спесь и экстравагантность выгрызает.


Чтобы любую малость воплотить,

Сам должен стать он воплощеньем скуки:

Претерпевать любовь, а не любить,


Вникать в чужие склоки или муки, —

И все, чем жизнь нелепа и страшна,

Познать в себе — и ощутить сполна.


1938

ЭПИТАФИЯ ТИРАНУ 


Призывами к совершенству он изукрасил площади.

Его сочинения были понятны и дураку,

А он повидал дураков на своем веку

И постоянно перетасовывал поэтому вооруженные силы.

Когда он смеялся, сенаторы ржали, как лошади,

А когда он плакал, детские трупики по улицам проносили.


1939

БЛЮЗ ДЛЯ БЕЖЕНЦЕВ


В городе этом десяток, считай, миллионов —

На чердаках, в бардаках и при свете ночных лампионов, —

Но нет приюта для нас, дорогая, здесь нету приюта для нас.


Было отечество, а ничего не осталось.

В атлас взгляни — поищи, где там было и как называлось.

Мы не вернемся туда, дорогая, нельзя нам вернуться туда.


Дерево помню на кладбище в нашей деревне.

Каждой весной одевается зеленью ствол его древний.

А паспорта, дорогая, просрочены, да, никуда паспорта.


Консул глядел на нас, как на восставших из гроба:

«Без паспортов вы мертвы, для отчизны вы умерли оба!»

А мы живем, дорогая, мы все еще как-то живем.


Я обратился в комиссию и услыхал, сидя в кресле:

«Если бы вы через год, а сейчас понапрасну не лезли»…

Ну а сейчас, дорогая, где жить нам, на что жить сейчас?


Был я на митинге, где говорили: нельзя им

К нашим тянуться — и так-то плохим — урожаям.

Это о нас говорили они, дорогая, они говорили о нас.


Гром прокатился по небу старинным проклятьем.