Я снова выглянул в люк. Мои зубы сжались. Вдали обозначились три человеческие фигуры.
— Беги! — крикнул я Радику. — Вылезай из люка и беги!
— А ты? — с волнением спросил он.
— Если успею — выскочу!
— Я без тебя не уйду! — решительно отрезал мальчик.
У меня не было времени с ним пререкаться. ДорогА была не то, что каждая минута, а каждая секунда.
Я изо всех сил принялся долбить стамеской по полу. Но составлявшие его доски смыкались слишком плотно, из-за чего она проходила внутрь с превеликим трудом.
Я с горечью осознал, что мне не успеть.
— Беги! — еще раз крикнул я Радику. — Авось доберешься как-нибудь сам!
— Нет! — выкрикнул он. — Я тебя не брошу!
Его глаза покраснели. В них появились слезы.
Я обреченно откинул стамеску в сторону. Мой спутник вытащил из рюкзака игрушечный пистолет и крепко сжал его в руке.
И тут снизу внезапно раздалось характерное шипение. Это отпускались тормоза. Вагон дернуло. Состав тронулся. Прозвучал тепловозный гудок.
Я встрепенулся. Вот так удача!
Я кинулся к люку. К нам приближались три милиционера. Они стали отчаянно размахивать руками, сигнализируя машинисту, чтобы он затормозил. Но тот то ли их не видел, то ли не придал их призывам никакого значения. Поезд продолжал набирать ход.
— Давай, родимый, давай! — истошно завопил я. — Не останавливайся!
Я высунулся наружу и состроил пальцами руки в адрес своих преследователей неприличный жест.
— Вот вам! Видели?
— Ура! Ура! — радостно прыгал Радик.
Меня наполнило чувство признательности. Правда, я не знал, кому ее адресовать. Чистой ли случайности, Божьему ли провидению, или некоему ангелу-хранителю, взявшему меня под свою защиту.
("Мой папа просил тебе передать, чтобы ты ничего не боялся. В трудный момент он нам поможет").
Осознание того, что, пребывая на волосок от беды, я, в конечном итоге, все же оказался спасен, придало мне воодушевление. Я едва удержался, чтобы не пуститься в пляс вместе со своим спутником.
Но я прекрасно понимал, что опасность еще не миновала. Информация о том, что в этом поезде прячется "убийца Карпычева", будет незамедлительно передана всем постам. И на ближайшем из них меня непременно встретят. Так что медлить нельзя. Я снова взял в руки стамеску. Радик вытащил из рюкзака перочинный нож и принялся с его помощью расширять щель в полу.
— Осторожнее, осторожнее, — проговорил я. — Не сломай лезвие…
Когда нам, наконец, удалось оторвать первую доску, с меня градом катился пот.
Внизу с огромной скоростью мелькали шпалы, сливаясь в своем движении в одну сплошную линию. Путь к свободе был открыт. Правда, этот путь выглядел отнюдь не безопасно. Но другого у меня не было.
