И все же рук мы не опустили. Как только забрезжило, мы с помощью веревок и гвоздей соединили попарно весла, а они на этой посудине по три с половиной метра, установили их треугольником, уперев в борта и растянув веревками на нос и корму. Еще раз проконопатив пробоины и щели, извлекли полотняный чехол из-под днища и привязали к мачте и бортам в виде треугольного паруса. Судя по тому, как натянулась кормовая веревка (моряки называли ее каким-то хитроумным термином, который я не запомнил), нас хорошо потянуло. Один из матросов, глядя на часы и бросая за борт кусочки бумаги, периодически определял нашу скорость — она колебалась от одного до двух с половиной узлов, и это вселяло надежду. Мы хотя бы не стояли на месте. Следующий день прошел без особых происшествий, если не считать, что еще двоих наших товарищей мы отправили за борт. С утра до вечера нас хлестали дожди с мокрым снегом. Зато не было проблем с водой для раненых, хотя, должен тебе сказать, когда припрет, и забортную воду станешь пить. Вот.
Потом начало штормить, и нам даже приходилось уменьшать площадь паруса. Ты знаешь, Алекс, из меня, наверное, вышел бы неплохой моряк, потому что я вдруг заметил, что уже неплохо переношу качку. Короче говоря, как мы ни всматривались в горизонт, а Готланда так и не увидели. Двое суток нас тащило в юго-западном направлении вдоль острова и дальше, потому что с таким парусом, как объяснили моряки, мы не могли идти галсами, а только плыли куда дул ветер. Я уже стал терять счет времени и не понимал, какое сегодня число. А потом, ночью, начался такой шторм, что, пока мы снимали парус, задняя веревка порвалась и наша мачта полетела за борт вместе с одним из моряков. Он мгновенно исчез в темноте. Мы только несколько раз услыхали его крик, и все. Еще через час мы на что-то натолкнулись, проломили дно и стали быстро тонуть. Если бы не твой остров, Алекс, все наши страдания оказались бы напрасными. Здесь на берегу выяснилось, что пропал кто-то еще один. А потом нашу лодку унесло…
— Тихо! — Шеллен резко открыл глаза. — Слышишь?
Он встал, медленно крутя головой и прислушиваясь.
— Самолет! Пошли, пошли…
Алекс бегом бросился к своему истребителю.
— А где ваш швед? Почему его вытащили из кабины? — крикнул он на бегу валявшимся на высушенном мху солдатам.
— Что случилось, лейтенант? — спросил вахмистр.
— Тсс! — Алекс приложил палец к губам и показал рукой в сторону облаков. — Слышите?
В этот момент он первым увидел черную точку.
