Эд рассказывал, а Карен внимательно слушала его, ловя каждое слово. Он делится с ней самым сокровенным, значит, доверяет и любит. Что по сравнению с этим чудом небольшое пренебрежение служебными обязанностями?
Какая слепота! Как посмела она забыть о том, что она в первую очередь врач, а потом уже возлюбленная? В то время, когда она наслаждалась ласками Эда, эта женщина, такая молодая и красивая, умирала здесь одна…
Карен опрометью бросилась из палаты. Быстрее предупредить Эда, пока еще никто не знает об этом.
Салливан стоял в холле и шутил с Самантой Джой, которая подошла десять минут назад. Она заступала на дежурство сегодня с утра, и если бы не благородное предложение доктора Салливана, ей бы пришлось выйти раньше и провести в больнице всю ночь. Джессика Снуч уже сообщила ей о своих подозрениях насчет Эдуарда и Карен, и Саманта вовсю присматривалась к красавчику-доктору, надеясь по выражению его лица угадать правду.
Под глазами Эда залегли темные круги, но это еще ничего не объясняло. После ночного дежурства любой бы выглядел плохо. Саманта не могла дождаться появления Карен. Она была уверена, что тогда сразу поймет, произошло ли между ними то, о чем говорила Джесси, или нет.
Но когда в холл влетела Карен с побелевшим как мел лицом и отозвала в сторону доктора Салливана, Саманта была разочарована. Пока ничего конкретного нельзя было сказать. Они оба вели себя как обычно. Но Саманта пообещала себе глаз не спускать с этой парочки.
Она еще не знала, что вскоре напрочь позабудет о своем намерении.
– Эд, миссис Дилан умерла, – выпалила Карен, как только они с Салливаном отошли на безопасное расстояние.
Почему-то Карен чувствовала, что вначале должен узнать он, а потом уже все остальные.
– Что? – На лице Салливана застыла улыбка, только сейчас она стала напоминать звериный оскал. – Что ты такое говоришь?
– Я зашла сейчас к ней, а она мертва, – голос Карен задрожал. – Уже холодная…
Салливан не дослушал Карен и побежал к лифту. Она бросилась за ним, сознавая, что должна была попытаться оказать бедной миссис Дилан первую помощь.
Они влетели в палату почти одновременно. Молодая женщина лежала на кровати. Карен впервые заметила, что ее лицо приобрело синюшный оттенок. Салливан оттянул зрачок, потом снова. Потрогал щеку мертвой женщины.
– Да, это конец, – произнес он сдавленно.
Он повернулся к Карен, и девушка прикусила руку, чтобы сдержать крик. Лицо Эда посерело. Она не узнавала человека, который стоял перед ней.
