хотя, казалось бы, должно звучать другое —
Эдвард Амадеус, имя моего безумного, возлюбленного покойного отца, — только погляди, во что я по твоей милости вляпался!
Ни во что я не вляпался. Я счастливый инвестор. Вместо того чтобы потерять, я удачно вложился. Пятьдесят тысяч — это моя входная плата. Какой бы план ты ни прятала в рукаве, Аннабель, отныне я твой партнер. Кстати, я Томми.
#
С кем ты сейчас, Аннабель? Кто твой собеседник? Кому ты открываешь душу, идя ко дну?
Какому-нибудь патлатому краснобаю-радикалу без всякого воспитания и без гроша в кармане, вроде тех, с какими якшается моя Джорджи?
Или зрелому, обеспеченному и умудренному опытом мужчине, который, когда ты срываешься, способен тебя угомонить?
Наши отцы, подумал он, чувствуя, как снотворное начинает действовать. Его и мой. Братья по криминалу, скачущие за уходящим солнцем на своих черных липицанах, которые отказываются превращаться в белых.
А твой отец, когда у себя дома, он какой? Вроде меня? Отвергаемый и презираемый — за дело? Если и любимый, то на расстоянии восьми тысяч миль? И все же он часть тебя, это чувствуется. По твоей самоуверенности, по ощущению собственной социальной значимости, даже когда ты спасаешь персть земли.
Исса, подумал он. Твой найденыш. Твой замученный взрослый ребенок. Твой «черножопый» получеченец, считающий себя чистокровным чеченцем и мечущий в меня свои иронические стрелы, как эти бородатые русские эмигранты, завсегдатаи Монпарнаса, все, как один, гении.
Вот кому следовало бы шататься по Эппендорфу.
Гюнтера Бахмана сначала раздосадовал, а затем встревожил вызов пред светлые очи господина Арнольда Мора, главы гамбургского отделения защитников конституции, в воскресенье, в 12 часов дня, когда Мор, добропорядочный христианин, по всем канонам должен был бы вести свое семейство в одну из лучших городских церквей. Бахман скоротал ночь, перелопачивая досье на чеченских террористов. Эти досье подготовила для него Эрна Фрай, которая, позволив себе редкую слабость, смоталась в Ганновер на свадьбу племянницы. Покончив с чтением, он подумал было о том, чтобы слетать в Копенгаген и пропустить пару кружек пива с тамошними ребятами из службы безопасности, вызывавшими у него симпатию, ну и, если те будут не против, поболтать с «хорошим братом», тем самым водителем грузовика, что контрабандой провез Иссу в Гамбург и подарил ему свое пальто. Он даже позвонил своему связному в Копенгагене. Без проблем, Гюнтер, ответил тот, мы вышлем в аэропорт машину.
