Бедный Доктор! Чтоб хоть как-то отвлечь его, она пожаловалась:
— Непонятно все-таки. Почему нас только пятьдесят? Ну или сто? Если где-то, как ты говоришь, есть еще секретная лаборатория. Почему такое ограниченное число? Почему сам-то ты не сделаешь себе тоже войско? Чтоб никакие военные тебя не могли колотить.
— Детонька, дорогая, что ты! — всплеснул ладошками Доктор (как-то так всплеснул уютно, по-домашнему, что Магнолия даже прыснула в кулачок). И мысленно продолжил:
«Да ведь такое действо еще никогда, нигде в мире, ни одному человеку не удавалось. Ваш творец первым был. И что-то мне кажется — последним. Секретность — секретностью, но, по всему видно, наши приятели в погонах так и не смогли ничего понять в его записях. А то бы, и правда, стояло б сейчас вокруг нас еще одно войско молодцов наподобие Виктора. Только под командованием золотопогонных вояк. То-то бы они славно задрались!»
И в такой восторг привела Доктора такая перспектива, что он прямо закашлялся от смеха, прижимая окровавленный бинт к губам.
Надо же — такой хороший, добрый человек — а смеется, представляя, как люди избивают друг друга… Нет, тот, кто их создал, — он бы не смеялся. Он был настоящим человеком.
А Доктор уже не смеялся — он объяснял: «В том-то и фокус, детка, что создать нечто живое из неживого при нынешнем уровне науки практически невозможно. Уже только для этого надо быть не знаю каким гением. И вдвойне гением надо быть, чтобы сделать не просто живое, но — человека. Венец природы, понимаешь! А ваш-то, Горищук — он, получается, должен был быть даже не вдвойне гением, а втройне: мало того, что вас, человеков моих разумных, насоздавал, так ведь еще и с какими-то, понимаешь, совершенно невероятными свойствами!»
— И что? — недоуменно спросила Магнолия, чувствуя подвох. — Разве он не был втройне гением?
— Не был! — сморщился Доктор.
«Не был он трижды гением, Петька Горищук! Ну не был. Он прикладник был, скорее, но не теоретик. А такую штуковину, как ты, девочка моя, просто так — за здорово живешь — конструированием, перебором вариантов — не получишь. Нет. Здесь нужно для начала разработать новую научную дисциплину — да и не одну! — новую физику, новую биологию, новую физиологию человека… И только потом уж можно приступать к технологической проверке всех этих новых наук. Да на это не одно поколение первоклассных ученых нужно! И то — неизвестно еще, получится ли… А у него — раз, понимаешь, и целое супервойско! Нет, детка, не клеится все это так».
