– Они свойственны моему народу куда больше, чем вашим благородным сородичам. – В голосе дхусса теперь явственно чувствовался гнев.
– Этот спор пуст и не имеет смысла, – остановили его звёздные тени. – Чем раньше свершится очищение и преображение, тем лучше.
– Для кого? – дерзко спросил Тёрн.
– Для Смарагда, конечно же, не для нас во всяком случае. Нам ничего не надо, дхусс Тёрн. Лишь бы жил Смарагд и те, кто его населяет, наши далёкие потомки.
Голоса звучали дружно и согласно, с одинаковыми интонациями, одинаковым тембром, почти неотличимые друг от друга. Звёзды-глаза ярко мерцали, чуть заметно шевелились рукава, и всё выше, пышнее поднималось слабое гало вокруг голов, так похожее на развевающиеся по ветру волосы.
– Вы не поможете. – Это был уже не вопрос.
– Мы поможем, – тотчас ответили призраки. – Поможем тем, кому помогали всегда. Ноори, тем, кому мы отдали нашу плоть и кровь. А Гниль побеждена будет, когда исчезнет воплощение Великого Тёмного. То есть ты, дхусс Тёрн.
– Проклятое дитя.
– Названия не имеют смысла. Есть только Смарагд и ноори. Они должны жить.
Дхусс усмехнулся, могучие мышцы вздулись, шевельнулись шипы.
– А что станет с остальным миром?
– Мы ответили тебе – с развоплощением Великого Тёмного уйдёт и Гниль. Если в тебе остался тот свет, что мы увидали в тебе изначально, ты не станешь спорить. Каждая из нас в своё время совершила подобный шаг. Это была цена. Очень и очень небольшая, если разобраться.
– Великие Мудрые, – Тёрн скрестил руки на груди, – значат ли ваши слова, что мне предстоит встать рядом с вами?
Могут ли призраки лгать? – казалось, говорил весь его облик.
– Нет, – заколыхались серебристые контуры. – Ты не встанешь. Ты не ноори. Ты дхусс. Великие Мудрые не лгут. Мы не можем ничего тебе обещать. Смарагд удерживается от Гнили, это верно. Но если мы попытаемся уничтожить её во всём остальном мире, случится то, о чём мы тебе сказали.
– Что вы мне сказали? Вы сказали, что Лист почернеет и сгниёт! Но как он почернеет и сгниёт, если Гнили не станет?
Призраки, казалось, тихо засмеялись, звёздные покровы чуть заметно колыхнулись.
– Она не исчезнет, к сожалению. Она просто уйдёт вглубь, если мы и преуспеем в укрощении её на поверхности. Станет разъедать самые основы нашего мира, пока он, наконец, и в самом деле не превратится в груду чёрного праха. Она должна остаться. Естественный элемент, средство баланса. Мы просто не дадим Гнили разгуляться больше, чем потребно. Сможем ограничить её.
