— Здравствуй, Леночка! Пригласи комбата!
Даховник предупредил Новицкого, что второй дивизион отражает атаки вражеских танков, и приказал быть ко всему готовым. Затем Даховник разговаривал с Сытником.
«Танки — это дело скверное», — обеспокоенно подумал Новицкий. Взглядом окинул огневую. К северу от батареи — глубокий овраг и дальше — Спартаковка. На востоке — Волга. К югу — совсем рядом цеха тракторного завода. «Тракторный, Волга! Рубеж-то какой у тебя, Хлебороб!» — мысленно произносил эти слова Новицкий, чувствуя, как тревожится сердце. Разговор Сытника с Даховником продолжался недолго. Под конец Сытник сказал:
— Все понятно. Буду здесь. — Положив трубку, повернулся к Новицкому и Михайлину. — Теперь нам вести бой с самолетами и танками. Нужно предупредить об этом бойцов…
А пока надо бить «музыкантов». Опять к нам завернули!
Новицкий подал команду отразить пикировщиков. Вновь ударили зенитки. Вдруг над огневой поднялся огромный столб густой бурой пыли. Послышались крики перепуганных прибористок. Но все находились на своих местах. Лишь Маша Игошина камнем свалилась на землю. Шаря руками по земле, она плакала и стонала. Лицо заливала кровь. Длинная коса расплелась.
— Что с тобой, Маша? — бросились подруги Игошиной.
— Глаза! Глаза! — вскрикнула она и потеряла сознание. Ее бережно отнесли в землянку.
Еще двух пикировщиков сбили расчеты батареи. Но «музыканты» не оставляли огневую позицию в покое. Вновь сыпались бомбы. Одна из них угодила в траншею в том месте, где находились, слушая наставления Сытника, бойцы танкоистребительной группы. Прибежал Михайлин.
— Кто пострадал?
Взрывом бомбы сдвинуло грунт и придавило бойца.
— Людей с лопатами! — потребовал Сытник. Пострадавшего откопали. Сытник отправился на КП. — Что передают из дивизиона? — спросил у Новицкого.
— Танки нажимают…
Было очевидно, что в районе КП дивизиона складывалась тяжелая обстановка. Батарея, находившаяся вблизи него, замолчала. На пологом холме за Спартановкой Сытник увидел клубящуюся пыль.
— Не танки ли там? — спросил Новицкого, и тот вскинул бинокль.
— Да, танки…
Все, о чем говорили Сытник с Новицким, слышала Лена Земцова. Лицо ее побледнело от волнения. Снова зазвонил телефон. Это — «Амур» — ДКП-1. Она слышит голос Даховника:
— Передай комбату, открыть огонь по моему командному пункту.
Телефонная трубка выпала из рук Лены. Вместо доклада командиру она закрыла лицо руками и заплакала навзрыд. Новицкий схватился за телефон.
