Пожала плечами.
— Короче, Винни узнал, что там много товара, и решил разжиться.
— Ну да. Я предупреждала, говорила, что там отморозки полные, а он все равно пошел.
— Что отморозки — это он потом понял.
Винни ни на чем не сидел, самому ему товар не нужен. Иногда «спидом» или кислотой даже подогреется, но чтобы подсесть — нет. Может, надеялся по-легкому бабок срубить? Наведаться туда с дружками — может, повезет, на пустую квартиру попадут. Тогда товар забрать и по-быстрому скинуть. Может, они с Шерри даже успели часть Ронни отдать за полцены? Тогда, может, он пошел еще взять?
Короче говоря, это уже было без разницы. Главное, теперь я знал, что к чему. Винни к ним сунулся — они его убили. Чтобы другим неповадно: ноги отпилили и в окно. И все, конец фильма.
Нет, ну надо так: ни хрена ведь не узнал и полез!
В общем, я об этом уже говорил.
Устал я тогда — с ног валился. У Шантель нельзя было оставаться, домой идти — это самоубийцей надо быть. Решил у Келли заночевать. Я ведь со всеми этими делами забыл даже, зачем из дома вышел. Пошел к Келли — может, не спит еще. Постучал.
Вэндсворт
У меня, кстати, первая отсидка как раз из-за Тины случилась, которая теперь с Шерри гуляет.
До того-то раза я, в общем, кодекс уважал. Ну, может, особо не уважал, но и не попадался. Я ведь в десять лет начал. Мы с Винни и Уэйном Сапсфордом сначала по машинам лазали, по школам — как все, короче говоря. В основном кондитерские бомбили — сейчас, как вспомню, даже плакать хочется. Мы как-то в кондитерской разбили витрину, влезли внутрь, все нормально. Могли бы сейф разломать спокойно, а взяли триста «марсов» и банку мятных леденцов!
«Марсы», правда, толкнули потом, кое-что подняли.
Когда Тина появилась, у нас уже кое-какая репутация была: пятнадцать лет, пора уже самим зарабатывать. Мы в основном по одежным магазинам работали и по магнитолам. Ну, иногда там колеса свинтить, видики, все такое. И не попадались пока.
А у Тины тогда фигурка была — закачаешься. Посмотрели мы с ней друг на друга и поняли, что круче нас в районе никого нет. Тут уж у меня вариантов не было: надо ее кадрить, а то будет удар по репутации. Потом еще у них с матерью была не квартира, а свой дом на Норт-Каунтесс-роуд. Говорили, она прямо на крыльце трахается. Ленни-мелкий видел якобы.
А на крыльце считалось круто: считай что в доме. У меня тогда рекорд был — в сарае.
Так мы с ней и переглядывались: в школе, в бильярд-клубе, на дискотеке. Потом она как-то при всей моей братве юбку задрала, показала мне трусы. Дальше уже нельзя было тянуть. Захожу как-то днем в «Пальмерстон», смотрю, она там сидит с двумя какими-то клиентами из зоопарка. Блондинистые оба, на «хонде „Прелюдии“» приехали, им в нашем квартале вообще делать нечего было.
