Егерь лишь усмехнулся.
— А я — царь всех сибирских соболей.
— Стью, я серьезно — мой папочка входит в первую десятку американских миллиардеров.
— В первую десятку миллиардеров, — повторил егерь. — В первую десятку…
Наконец-то мельтешение и неразбериха событий последних трех суток прекратились, и смутные фрагменты сложились в четкий и логичный узор, от которого повеяло…
— Дочь миллиардера!
Егерь осторожно поцеловал самую желанную невесту мира в губы.
Та даже не ответила.
Он повторил поцелуй, но более страстно.
Результат отрицательный.
— Похоже, Принси, ты не шутишь.
— Но мы же не выбираем, в какой семье родиться.
— Кому как повезет.
— Вот и в любви то же самое.
— Значит, нам повезло?
— Конечно.
— Может быть, Принси, ты и права.
— Конечно, права.
— По крайней мере, будет что вспомнить.
— Мне тоже… Ты огорчен?
— Да практически нет. Видишь ли, я и так не питал особых иллюзий. Так как смешно думать, что американка променяет Международную космическую станцию на сибирскую таежную избушку.
— Хочешь, я скажу отцу, и он здесь такой райский уголок для тебя устроит — спутниковую связь, телевидение, дополнительное благоустройство…
— И мы будем каждый день с тобой беседовать по телефону.
— Я не против. Ты будешь мне рассказывать про соболей, я тебе — про невесомость.
— Нет, мне как-то не хочется возобновлять активные контакты с цивилизацией.
— А со мной?
— Принси, давай договоримся так. Когда ты уедешь, я буду просто мечтать, что, быть может, когда-нибудь ты вернешься. А телефон только все испортит.
— Боишься, что однажды я объявлю, что выхожу замуж?
— Да.
Замолчали.
Принцесса понимала, что после такого признания не надо больше никаких слов.
Студент же пытался убедить себя, что по большому счету ничего ужасного не произошло.
Подумаешь, дочь миллиардера.
Не инопланетянка же, в конце концов.
Обыкновенная женщина, обремененная капиталом.
Конечно, никогда не быть ему женихом той, которую он любит. Не быть…
Егерю надоело терзаться, прикидывая недоброе будущее, и он деловито вернулся в почти невероятное настоящее.
Факт, как говорится, налицо: американская миллиардерша отдалась ему по доброй воле и согласию.
А это дорогого стоит.
Не каждому такое доводится испытать, далеко не каждому.
Так что хватит нюни распускать.
Подумаешь, дочь миллиардера.
Не инопланетянка же, в конце концов.
Обыкновенная женщина, обремененная капиталом.
— Принси, лучше посоветуй отцу…
— Что? Стью, что?
— Лучше посоветуй отцу, чтобы на месте гибели вертолета поставили какой-нибудь памятник.
