Замок Уинтон располагался довольно далеко от реки Тайн на вершине холма, в живописной местности. Насколько хватало глаз, повсюду были разбросаны пастбища с бесчисленными стадами коров. Все это принадлежало Джорди Сетону, известному своей вспыльчивостью графу Уинтону. Его земли простирались до самого моря, и Патрик признался себе, что не отказался бы иметь столько же.
Граф увидел их за полмили и на полном скаку ринулся навстречу. Ему было около шестидесяти. Когда-то это был красавец с копной волос черных как вороново крыло. Но теперь волосы поредели и поседели, а ясное лицо покраснело и задубело от ветра.
— Раны Господни! Хепберн, я уже не чаял увидеть снова этих тварей. Я отправил бы своих людей в погоню, как только обнаружил пропажу, но разве пастухи могут сражаться с проклятыми бандитами? Где ты их нашел?
Он все никак не мог успокоиться.
— Наткнулся на них вчера, когда возвращался с границы. Животные приметные. Я сразу сообразил, что они ваши, лорд Уинтон, — ответил Патрик.
Настырного Сетона такой ответ не удовлетворил.
— Мне-то казалось, что так далеко от границы мы в безопасности. Подозреваю, что проклятые англичашки не имеют к этому никакого отношения. Тут грабили наши — шотландцы!
Патрик заметил, как замер Дэвид и как напряглись ребята, участвовавшие в набеге.
— Вы правы, ваша светлость. Это были шотландцы, — согласился он, наслаждаясь унынием, которое вызвали его слова.
— Знаю, что прав! Это дело рук чертовых Армстронгов, так ведь?
Красное лицо Сетона побагровело.
— Я требую, чтобы ты арестовал их! На следующем сходе наблюдателей я выдвину против них обвинение. Если потребуется, дойду до короля. Я требую правосудия!
— Правосудие уже свершилось. Я повесил Сима Армстронга.
— О! Ты меня восхищаешь. Прими мою благодарность, что вернул стадо. — Он призадумался. — Я всегда был против того, чтобы платить за защиту, потому что, на мой взгляд, это подкуп. Ты меня понимаешь, да? Но теперь, мне кажется, пришла пора развязать мошну. Поставь лошадь на конюшню и поднимайся в замок, Патрик. Мы с тобой заключим соглашение.
Бесстрастно глядя на него, Патрик спросил:
— Вы не будете против, если мои люди походят и осмотрятся вокруг? Их очень интересуют ваши коровы.
Когда они оба спешились, стала заметной разница в их росте. Граф был коренастым и плотным. Выходя вслед за ним из конюшни, Патрик постарался не смотреть на его кривые ноги. «Господи, мать, наверное, заставляла его в детстве сидеть верхом на бочке».
