Антон усвоил методы борьбы ни много, ни мало, с сорока противниками, каждый из которых обладал огнестрельным оружием. Мечом, оказалось, очень просто отбивать лазерные лучи и сгустки плазмы, просто поставив плоскую сторону его лезвия под углом к атакующему. Клинок заземлял любое электричество, поглощал сверхвысокие температуры, мог согреть Паладина в лютую стужу. Некоторое время мог зависнуть в воздухе, выдерживая вес своего побратима, стрелял маленькими, наполненными снотворным, стрелками из гарды. Словом, обладал неимоверным количеством боевых достоинств.
Клипард плавал в бассейне с бешеными муренами из Новой Гвинеи-2, бросался в жерло вулкана, пробегаясь по затвердевшей магме, которая, в отличии от живой, не могла нанести ему существенного вреда. Он полтора часа не дышал, внушив себе, что является цветком с планетной пустыни. Он припеваючи глотал стаканами кислоту и всевозможные яды. Он спасался от атомных взрывов на учебном стрельбище монахов, проскальзывал среди осколков крупнокалиберных мин, запущенных в его особу после очередной знаменательной победы над спарингующими послушниками.
Ему целыми сутками приходилось не спать, проводя длиннющие философские беседы с папой. Старик возил его над горами, сбросив однажды в пустыне, где без воды под истинно адским зноем было не возможно выжить более пяти часов. Сын продержался не менее двенадцати.
Антона учили мыслить, как бойца, развивали в нем тактические и стратегические знания, необходимые как смертоносному Паладину, так и командиру межзвездного корабля.
А ночью к нему снова приходили женщины. Они забирались в его скромную обитель и оставались до утра. Иногда их было даже пятеро, красавицы почти, что в очередь не строились под дверью молодого свежего любовника. Папа только укромно вздыхал, удивляясь поистине неувядающему напору своего отпрыска. А ведь этот человек годами не занимался сексом, его инструмент безмятежно спал, не обращая внимания на прекрасную половину человечества, которая теперь до хрипоты кричала, царапаясь и выгибаясь на твердом отростке бравого капитана.
Команда же только смеялась над своим шефом — он отживал прямо на глазах, подтягиваясь и теперь едва ли не каждый вечер бреясь. Пришлось даже освежить подмышки и удалить волосы с чресл, ноющих после каждого восхода на вершину плотских наслаждений. Несмотря на молодеющий организм, молодой монах едва держался на ногах, не выдерживая изнурительные тренировки с мечом и приятные упражнения в постели.
