— Выдвижение инопланетных существ, не являющихся гуманоидами, претит дуэльному межзвездному кодексу. — Раздался вокруг голос инквизиторского корабля. — Или удалите бойца, или мы примем меры.
— Принимайте, — пискливо прощелкал скорпион, укладываясь животом на пол и щетинясь острыми конечностями. Его волосатый напарник согласно закивал, что-то неразборчиво бормоча. Из его бессвязной речи легко угадывалось, что родиной, судя по длинным, выступающим далеко за линию подбородка, клыкам, мутанта была одна из восьми Норвегий в зените Известной вселенной. Он вводил себя в состояние берсерка, из уголков его заросших губ брызнула белая пена, почти незаметная на фоне белесого д‘жабса.
Клипард удивился своему далекому родственнику, ведь в документах детского дома, где он провел значительное время из унылой юности, значилось, что его — младенца, подбросила женщина-викинг с татуированными щеками и белыми волосами.
— Потише, Зверюга, — щелкнул членистоногий. — Мы разорвем их в клочья и без колдовского бешенства. Вон у друзей есть целых два послушника Ордена. Каждый из них проглотит натощак целую такую крепость-крест и не подавится.
— Убью, — утробно рычал волосатик. — Раскромсаю!
От центра крепости отделилась еще одна платформа, поменьше. Она на малой скорости скользнула к арене и вошла под ее силовой полог. Территория для драки серьезно увеличилась, как и число врагов. На подоспевшей вспомогательной площадке находились еще десятеро инквизиторов.
— Вот это справедливость! — правдиво восхитился скорпион. — С другой стороны, мяса будет побольше! — Его закованные в броню жвала задвигались в предвкушении добычи.
Из центра инквизиторского корабля мелькнула горящая зеленая ракета.
Бой начался.
«Что может быть лучше жизни? Только я!»
Любая самоуверенная женщина и Смерть
Не успел еще д‘жабс высоко подпрыгнуть и броситься на своего врага, как послушник Ордена схватился за грудь и упал, крепко вцепившись руками в собственные пятки.
— Два меча, — прошептал он. Его глаза заволокло паволокой безумия. — Быть того не может!
Взрослый кислотник, бросившийся из нутра шлюзовой камеры на помощь побратиму, испуганно загудел, извлекая свое лезвие из тела в красном, которое посмело поднять руку на бившегося в нервном срыве Стигнея. Он полетел к побратиму, отбрасывая Инквизиторов, которые целой кучей кинулись на монаха.
Сжимая свой короткий меч, а, скорее, кинжал, Антон рванулся, было, на противников, но тут же был сбит с ног тяжелой ладонью.
