— В маму!
— Да, в вашу мать. И она ответила ему взаимностью. Папа поначалу не сказал ей, что у него есть жена и ребенок. Моему брату Йону был тогда год, а мама была беременна Полиной.
— Кстати, нет ли каких-нибудь вестей от Йона? — спрашиваю я.
— Нет, — печально говорит он. — Ни слова. Он просто исчез.
— Ай-ай! — Зеленый пологий луг. Мы с Йоном вырываем из рук Полины желтые цветы. Она с ревом убегает. — Может быть, его уже убили где-нибудь на войне?
— Может быть. Кто знает?.. Так вот, они влюбились друг в друга. Причем оба очень страстно. Они встречались там, где он останавливался, когда бывал в Вене. Она забеременела. Это обнаружилось и закончилось жутким скандалом.
— Боже ты мой! Я-то всегда думал, что это Филипп… Но Эмануил! Твой трезвомыслящий отец! Такого мне даже в голову не приходило!
— А кому такое могло прийти в голову? Деда вызвали в Вену на совет семейства Натансонов. Все рыдали. Как рассказывал папа, он оказался в безвыходной ситуации. Он любил мою мать, но это не могло сравниться с его чувством к Амалии Натансон. Он женился слишком рано.
Он спрашивает, можно ли закурить. Я машу рукой, давая согласие. Его серебряный портсигар сверкает на солнце. Я вздыхаю, почувствовав запах дыма.
Он глубоко затягивается во второй раз, долго, со вкусом выпускает дым, продолжает:
— В конце концов они разработали соглашение. Дед не был особенно счастлив с Ребеккой. Она не родила ему детей, так что от нее вполне можно было отречься. Натансоны были достаточно зажиточными и пообещали заботиться о Ребекке в том случае, если дед разведется с ней и женится на их дочери. Ваша семья отчаянно пыталась удержаться на плаву — ведь дед был не очень силен в делах. Они обещали и ему помочь. Не выходя за границы разумного. Папа и ваша матушка не возражали против такого поворота, при условии, что они без лишнего шума будут оставаться любовниками. Они начисто порвали с традициями; но папа говорил мне, что это было выше их сил. Настолько сильной была их взаимная страсть.
— «Vénus à sa proie tout attachée[6]», — процитировал я.
— Что-что? Я знал, что это вас огорчит. Ребекку отодвинули в сторону, и дедушка приехал из Вены с прекрасной молодой женой, а папа вернулся к своим обязанностям мужа и отца, но при этом тайно несколько раз в неделю встречался с Амалией. Главным образом в лесу. А иногда и по ночам в лавке. А потом… потом родились вы.
Я сдерживаю крик и, чтобы хоть что-то сделать, вынимаю часы. Они остановились. Я прошу Сэма их завести, что он и делает.
