— А вёрткий какой — страсть! — восхищался Касьянушка, имевший слабость к самым разным механизмам.
— Щас! Щас! — жарко прошептал Линь Тай. — Ой, какой драка будет!
Лёхин записывал свой сон. На столе дрых чёрно-белый Джучи, время от времени бдительно приоткрывая недремлющее зелёное око. Ближе к тетради сидел домовой Елисей и держал за шкирку Шишика, которому не терпелось удрать на потолок. Вокруг и над столом плавали привидения.
Первые десять строк Лёхин записал сам — остальные со слов активных зрителей сна. Он давно махнул рукой на Шишика, служившего телекамерой и передающего фрагменты снов, да ещё с удивительными подробностями, всем параненормальным народам. Главное, что, слушая пересказы собственных снов, Лёхин сразу вспоминал их. А сны становились всё длиннее и сложнее — с тех пор как он начал их записывать. Бывали сюжеты путаные, как обычно, которые раньше тут же забывались. А иногда снились и такие логичные, что хоть сейчас садись и роман пиши.
Шишик, потолочное существо с неопределёнными, но весьма обширными талантами, перестал дёргаться в крепком кулачке домового и затаился. Елисей не заметил небывалого смирения подопечного: слишком увлёкся спором с Касьянушкой, могут ли быть на космических судах домовые или привидения. По мере спора Елисей всё ниже и ниже опускал руку с Шишиком — и вскоре лохматая "помпошка" очутилась над кошачьей головой. Дождавшись, когда Джучи в очередной раз откроет глаза, "помпошка" схулиганила: раззявила зубастую пасть и дурашливо свела глаза к носу. Оскорблённый кот шарахнул лапой по кулачку Елисея. Торжествующая "помпошка" от удара шмякнулась на плечо Лёхина и быстро-быстро засеменила прятаться в кармане рубашки. От Лёхина, если что, сбежать легче, чем от домового.
Елисей только хмыкнул вслед беглецу. Спорить с Касьянушкой оказалось интереснее, чем ловить своевольного Шишика… Да и на что? Сон-то хозяйский, почитай, весь по косточкам разобрали, всё увидели и обсудили. Хозяину только дописать осталось.
На краешке кармана Шишик замер, таращась на подбородок хозяина. Лёхин явно находился в затруднении. Он вновь тщетно ловил смутные тени недавнего сна, но вспомнить целостную картину не мог. Это его жутко раздражало, тем более что Линь Тай с агентом обсуждали детали последующей драки Джона Гризли с его преследователями, а память человека упорно доказывала, что драки не было. Джон Гризли выскочил из бунгало с рейнджером на плече. Затем секунды сонной тьмы, а дальше — Джон Гризли улепётывает от врагов на космическом катере.
