Поэтому я удовлетворилась тем, что проворчала себе под нос:
— Дожила! Изображаю из себя такси по вызову для вервольфа.
Ричард либо не слышал меня, либо решил сделать вид, что не слышит. Умный, красивый, учитель естественных наук, диплом по противоестественной биологии, чего мне еще надо? Дайте мне минуту, и я что-нибудь придумаю.
Машина ехала в собственном туннеле темноты. Фары двигались световым кругом. Октябрьская ночь закрывалась за нами, как дверь.
Стивен спал на заднем сиденье моей «новы». Ричард сидел на пассажирском сиденье, полуобернувшись ко мне. Это простоя вежливость — смотришь на того, с кем говоришь. Но это давало ему преимущество — я-то должна была смотреть на дорогу. А он мог глазеть на меня.
— Что вы делаете в свободное время? — спросил Ричард.
Я покачала головой:
— У меня его нет.
— Какие-нибудь хобби?
— Кажется, их у меня тоже нет.
— Есть же у вас какие-то дела, кроме стрельбы по гигантским змеям, — сказал он.
Я улыбнулась и глянула на него. Он наклонился ко мне, насколько допускал ремень безопасности, и улыбался тоже, но что-то было в его глазах или в его позе, что говорило о том, что он серьезен. И ему интересно, что я скажу.
— Я аниматор, — ответила я.
Он со стуком сомкнул ладони, заехав левым локтем по спинке сиденья.
— О’кей, когда вы не поднимаете мертвых, что вы делаете?
— Работаю с полицией по противоестественным преступлениям, в основном убийствам.
— И? — нажимал он.
— И истребляю одичавших вампиров.
— И?
— И больше ничего, — сказала я и посмотрела на него снова. В темноте его глаз не было видно — слишком они были темные, — но я ощущала его пристальный взгляд. Может, это воображение. Ага. Слишком много времени провела с Жан-Клодом. Запах кожаного пальто Ричарда смешивался с запахом его одеколона. Приятным и дорогим. Очень гармонировавшим с запахом кожи.
— Работаю. Тренируюсь. Вижусь с друзьями. — Я пожала плечами. — Что вы делаете, когда не преподаете?
— Ныряю с аквалангом, лазаю по пещерам, наблюдаю птиц, вожусь в саду, занимаюсь астрономией.
Его улыбка виднелась в темноте неясной белизной.
— Наверняка у вас куда больше свободного времени, чем у меня.
— На самом деле у учителя домашних работ всегда больше, чем у его учеников.
— Обидно это слышать.
Он пожал плечами, кожа пальто, чуть потрескивая, прошелестела по его голому телу. Хорошая кожа всегда движется так, будто она живая.
— Телевизор смотрите? — спросил он.
— Телевизор у меня сломался два года назад, и с тех пор я новый не покупала.
