Судьба лейтенанта Погодина | страница 25
— Да-а, — выдохнул Погодин и нахмурился. Таким он и ушел от тети Даши. Покурил у калитки. Потом пересек тихий переулок, скрылся во дворе не нового пятистенка, где, по словам тети Даши, живет пенсионер, старшина милиции Сорокин Федор Константинович.
— Где-то я тебя видел? — говорил Сорокин после того, как Погодин представился.
— Я бывал здесь, когда работал в оперотделе.
— А-а, тепереч, значит, в угрозыске?
— Да.
— Запурхались, значит, наши, помощи захотели?
— Я к вам завернул тоже за помощью, Федор Константинович.
— За помощью, значит.
— Да.
— Тогда, значит, выкладывай, кто интересует и почему? Люблю разговор открытый.
— Дымовы. Оба. По делу о краже из магазина...
— По-моему, зря ты тут ковыряешь. Санька на кражу не пойдет, сызмальства его знаю. Хохму какую-нибудь отмочить может. Федот, значит, тоже не пойдет, одряхлел. А потом, посуди сам: на кой лешак ему часы и бусы? Вино бы мог спереть.
— Против них у нас имеются кое-какие улики. Пока, правда, не проверенные...
— Я тебе вот что скажу: бери Саньку — он все расскажет. А с часами, значит, он какую-то хохму выкинул, но только не украл. Я его знаю сызмальства.
Сорокин проводил Погодина до ворот, пожал жесткую ладонь, негромко сказал:
— Ежели будут, значит, какие затруднения — заходи, я Саньку увижу и сам с ним потолкую.
— Ладно, — пообещал Погодин и вышел в переулок.
...Он шел медленно, обдумывая все, что ему стало известно о семье Дымовых. Не доходя до широкой улицы, остановился, вытянул из кармана пиджака блокнот, авторучку, и фиолетовые буквы запрыгали на клетчатом листке. Короткая запись гласила: «Федота Дымова разыскивал Крысало. Кто он? Если потребуется — установить личность. Санька — Светляк — Крот. Выяснить...»
Скоро он был в кабинете. По веселому блеску глаз и по тому азарту, с каким Колокольчиков потирает ладони, поднявшись из-за стола, Погодин понял: получены хорошие данные.
— Вот так, Николай Иванович, — торопливо начал Колокольчиков, хлопнув ладонями. — Кое-что проясняется и подтверждается.
— Что именно? — Погодин опустился на стул, разминая папиросу. Колокольчиков сунул руку в стол и в поднятых над головой тонких пальцах Погодин увидел часы на черном ремешке и желтые бусы.
— Вот они, вещдоки! Их подарил Маше Санька Дымов. Номер часов совпал с номером паспорта.
— Пока не допросим Саньку, не соглашусь на обыск, — пояснил Погодин, стряхивая пепел в зеленую пепельницу.
— Не понимаю.
— Понимать нечего, Дима. Все проще пареной репы. Я ведь тоже не зря ходил, и верю тем людям, с которыми разговаривал. Их мнение: Санька не мог пойти на преступление.