— Не знаю. Не было. Так это Машкины?
— Да.
На лестнице появляется кошка Машка. Она подбегает к еде, буквально на раз-два-три проглатывает её и запрыгивает в коробку к своим детёнышам.
Опять слышен писк, но уже через минуту всё успокаивается.
— А ты почему без носков? — спрашивает меня тётя Маша.
— Я паука испугался, и прямо так вот выбежал из квартиры.
— Да за что же его бояться-то? Он тебе плохо сделал? — смотрит на меня с укором соседка. — И ты ведь вон какой большой, а он маленький, да к тому же пауки пользу приносят — мух ловят.
— Страшный он какой-то, противный, непонятный, — отвечаю я ей, не зная, что ещё сказать.
— Да, согласна, некрасивый, не котёнок, но некрасивый не значит злой. Представь, что он как маленький старичок, который уже некрасив в своей старости, но зато очень добрый и мудрый. Как приятно послушать такого. Ну а теперь беги домой, а то ещё простудишься.
Я спускаюсь на одну ступеньку вниз.
— А вот этот на Толстяка похож, — говорит мне тётя Маша, вытаскивая из коробки одного котёнка, — у нас жил такой в доме моего деда.
— Шайба у Соломонова. Архипов.
Во всеуслышание звучит радостное «Гол»! Но даже оно не способно разбудить моего отца, спящего в кресле перед телевизором.
Я смотрю на потолок.
Под ногами валяется развёрнутая газета.
Помню календарь на стене за 1986 год, на фотографии Москва Река, Кремлёвская стена, прогулочный теплоход.
Утро, отец выходит из комнаты, но запах его одеколона ещё здесь, мама натягивает на меня колготки. Отец возвращается, он уже в брюках, открывает верхнюю дверцу шкафа и достаёт фотоаппарат, смотрю на него с любопытством, неужели будет фотографировать в такую рань?
— Ты скоро? — спрашивает он у мамы.
— Да, уже почти готовы. Сколько там градусов за окном? Не смотрел?
— Пятнадцать.
— Почему пятнадцать? — недоумеваю я.
— Минус, минус пятнадцать, сын. Эх, да ты ещё только в колготках! Давайте-ка я вас, хоть, сфотографирую?
— Опоздаете, — ворчит мама и усаживает меня к себе на коленки.
— Улыбайся! — говорит она мне. Раздаётся щелчок фотообъектива. На столе тикают часы.
Я люблю ездить на санках, пожалуй, это лучшее, что со мной может произойти в течение дня. По утрам — отец отвозит меня в детский сад, вечером — мама забирает меня из него. Мы проезжаем мимо, школьного стадиона, общежития, продуктового магазина. На стадионе мимо нас пробегает мужчина. Каждое утро я вижу, как он здесь наматывает круги вокруг футбольного поля, босиком по снегу, в одних трусах. Отец говорит, что это спортсмен.
