Но только окунулся в город, другая песня запелась, ПТУ, конечно, ему на черта сдалось, да год пропущен – мать упросила заведующую пристроить к кормушке: принимать бутылки в пункте около бани. Четвертной, тридцатка и полста в день к рукам прилипало, а с деньгой страха нет! Мужики-приемщики свои деньги подчистую пропивали, Хорек же, как трезвенник, – особняком – белая ворона. Но поприставали, постыдили и привыкли – сам с усам.
А усы начали пробиваться – не усы, усишки соминые по краям губы и перо на подбородке. Купил себе бритву, помазок, крем «после бритья», все это прятал от маманиных ухажеров – тем все едино, хоть консервной банкой шкрябаться. А они при парне попритихли, хоть и не особо в рост пошел, ноги по-старому отставали, но плечами обзавелся, развернулся вширь. Приобрел курточку, кроссовки, джинсы на кнопочках, рубашки венгерские со строчкой.
– Павлин, ехарный бабай, павли-ин, – хвалилась мать, когда в состоянии была хвалиться.
Кость у ней срослась, и пошла гульба-рыдание, червонный интерес покою не давал. Опять сынок стал лишний, только когда «занимала» на опохмелку, «на лечение, сыночка», голос заискивающе трепетал, а так... Махнул рукой на нее – жили как нежити.
– Девку б завел кучерявую, сидит как истукан у телевизора, – это означало: занял квартиру, по-человечески не расположиться.
Ухажер залихватски предлагал налить, но Хорек в упор не замечал, наводил стеклянный взгляд – и тушевались, потому что огарки в основном не мужики.
Но весне свое отдай – забирало уже не по-школьному, с цветными кинофильмами во сне. Он крепился, трусил, если по-честному, заходов не зная, – девки его одежду падко глазом обстреливали, чуял – клюет, и... напрягался только, проходил букой. Но как-то налетел на Женьку, думал – заросло, – не тут-то было, аж коленки заплясали, как у старого козла.
– Хоре-очек, привет – сто лет, где пропадал?
– Пропадал...
Откровенно оценила экипировку:
– Кайфовый куртец, в комке брал?
– В коммерческом на рынке.
– Где теперь?
– На сдаточном, бутылки принимаю.
– Кле-ово. Хорек, на дискотеку сегодня придешь?
– Приду.
– Давай, подваливай к семи на горку, идет?
