Шей изобразил руками пантомиму, которая напоминала поднимающийся в воздух дым.
— В ночь Самайна Хранители обновляют запасы энергии. В этот день стена, разделяющая миры, тоньше всего.
Шей перестал махать руками.
— Какие миры?
— Наш и нижний.
— Звучит страшно, — прокомментировал он, хватая ручку и делая запись в блокноте. Я обратила внимание на то, как тряслись его руки. Глядя на них, я гадала, был ли причиной дрожи страх или подавленное желание, которое все еще сотрясало мое собственное тело.
— Да, наверное, это страшно, — согласилась я. — На наше счастье Воины ходят в дозоры только по периметрам. Мне никогда не приходилось видеть, что они там делают.
Внезапно меня начало мутить.
— Ух ты, — воскликнул Шей, пристально глядя на меня. — Ты вся зеленая. Что случилось?
Я схватилась за край стола, надеясь, что головокружение не усилится.
— В этом году мне придется это увидеть.
Сама того не замечая, я впилась в крышку стола ногтями так, что оторвала от нее тонкий слой пленки, защищавшей поверхность.
— Это почему? — спросил он, наклоняясь вперед.
— В этом году церемония будет изменена. Потому что именно эту ночь они выбрали для заключения союза, и я буду там.
— Ты знаешь, что там будет происходить? — спросил он, бледнея.
— Нет, — ответила я. — Ритуал заключения союза хранится в секрете. Я почти ничего об этом не знаю.
— Это плохо, — сказал он тихо. — Впрочем, как и все, что с этим связано.
— Прекрати, Шей, — потребовала я, пытаясь углубиться в чтение книги.
— Я не понимаю, почему ты стараешься так слепо следовать правилам, — сказал он, игнорируя мой запрет. — Насколько мне известно, Рен встречался с половиной города.
Он посмотрел на меня, ожидая, по всей видимости, что я буду шокирована его заявлением.
— Все знают об этом. Это не важно. Это был его выбор, — ответила я, не отрывая глаз от стола. — Кроме того, для него действуют иные правила.
— А, значит, мальчики — это мальчики, а девочки должны вести себя хорошо? — усмехнулся Шей.
— Я — вожак, — заявила я, обхватывая ногами ножки стула. — Меня никто не имеет права тронуть. Это закон Хранителей.
— А Рен, значит, может трогать, кого хочет? — спросил Шей. — Похоже, он так и делает.
— Он тоже вожак, но он — мужчина. Охотничий инстинкт — часть его натуры, — сказала я и еще сильнее сжала ножки стула.
Дерево жалобно запищало. Я могла прочесть в глазах Шея вопрос, который должен был последовать, но мне очень не хотелось, чтобы он прозвучал. Шей сдвинул брови.
