— Нет.
— Вы хотите подать жалобу?
— Бог мой, нет. Я хочу извиниться перед ним. Боюсь, я слишком грубо обошлась с ним, незаслуженно оскорбила его.
Голос женщины смягчился:
— Думаю, вы на себя наговариваете.
— К сожалению, нет.
Диспетчер помолчала, потом сказала, что наведет справки и передаст ее извинения водителю. Анук перечислила все возможные детали заказа — назвала время, дату, место посадки и высадки. Закончив, она уточнила робко:
— Вы передадите ему мои извинения?
— Постараюсь.
— Назвать мою фамилию?
— Нет, — твердо ответила диспетчер. — Это не важно.
Она спала крепко, и, когда проснулась, в голове стучало, а в животе ощущалась сильная резь, будто все ее внутренности кромсали на части. О том, чтобы позавтракать или принять душ, не могло быть и речи. Она натянула тренировочные штаны, рубашку и позвонила Рису. На его автоответчике оставила сообщение с просьбой прийти к ней сегодня вечером. Потом включила компьютер, налила себе кофе и села за стол. Заявление об увольнении она составила быстро, в четырех строчках выразив все, что хотела сказать. Затем открыла другой документ. Глянула на экран монитора, на мигающий курсор. Она глотнула кофе и закурила сигарету. Курсор продолжал мигать.
— Что ж, садись пиши, — вслух произнесла она.
И начала писать.
Гарри стоял на веранде — кроме темных очков фирмы «Дольче & Габбана» и черных лайкровых плавок, на нем ничего не было — и смотрел на спокойные воды залива Порт-Филлип[44]. Заходящее солнце раскрашивало горизонт в красно-оранжевые спирали; сквозь пелену смога, висевшего над вечерним городом, проглядывали шпили и плоские крыши мельбурнских небоскребов. Тело Гарри блестело от пота и лосьона. Еще стояла обжигающая жара, с раннего утра не было ни ветерка. Он чувствовал запах жарящегося мяса, которое готовила Сэнди, и потирал живот, предвкушая вкусный ужин. По Бич-роуд почти вплотную одна за другой ползли машины. Так вам и надо, придурки. Гарри улыбнулся сам себе. С только что отстроенной веранды его дома прекрасно были видны море и пляж. В парке четыре юные девушки — блондинки с гибкими станами — в бикини ополаскивались под душем. У них были упругие маленькие грудки. Широко улыбаясь, он прижался пахом к тонированному стеклу балконной стены. Тяжело дыша, он не сводил глаз с девушек. Те, смеясь и визжа, брызгали друг на друга водой. Его пенис удлинился, окреп, набух под лайкрой. Он стал раскачиваться взад-вперед, так, чтобы член терся о стекло. Ну же, давай, сучка, беззвучно произнес он. Одна из девушек наклонилась, и он тихо застонал, увидев ее полные загорелые ягодицы. Хочешь, я засажу в тебя своего дружка, маленькая шлюшка?
