Боясь опоздать, Другой поднял револьвер и нажал на курок.
Одновременно с этим ему прямо в лицо сверкнула ослепительная вспышка. Осознать, что это был выстрел Одного, Другой уже не успел… По если бы он не умер мгновенно, то услышал бы спустя какие-то доли секунды звук падения тяжелого тела и короткий предсмертный вскрик своего врага…
* * *
В очередном круге была то ли пещера, то ли тюремная камера. Можно было предполагать все, что угодно. Это было прямоугольное помещение размером два на четыре метра, потолок которого можно было достать рукой, если приподняться на цыпочки. Стены и потолок были из неизвестного камня наподобие мрамора, но излучали ровное тепло. Свет исходил от слабой лампы, торчавшей прямо из стены. Ни окон, ни дверей не было, как в склепе.
Они опять были вместе, и опять оба были целы и невредимы. Пока Один изучал новую обстановку, Другой не то спал, не то притворялся спящим…
Черт с ним, вяло подумал Один. Ему тоже осточертел этот непонятный, сумасшедший эксперимент. Было даже не интересно, какое еще коленце выкинут экспериментаторы. Даже к возможности гибели или предстоящих мук голода и жажды Один испытывал теперь полное равнодушие.
Он устал сидеть на жестком полу и, встав, с хрустом в суставах потянулся, достав потолок кончиками пальцев. И тут его ухо уловило в тишине какие-то странные звуки-будто жалобно мяукал брошенный людьми котенок…
Это плакал во сне Другой. Неизвестно, что ему снилось, но, наверное, ему было плохо во сне, потому что, по-прежнему не просыпаясь, он стал звать маму, и было совсем не смешно, что взрослый, небритый мужчина зовет маму…
Один был потрясен. Никогда он раньше не слышал, как плачет его недруг, ему и в голову lie приходило, что такой законченный негодяй и циник, каким Один считал Другого, вообще может плакать… Л негодяй внезапно в глазах Одного превратился в обычного человека, причем относительно молодого…
Мысли, путаясь, плясали в голове Одного. Сколько веков бьются над проблемами человеческих взаимоотношений разные ученые и специалисты, думал он. Сколько понаписано о необходимости ладить с другими людьми!.. А нам почему-то все это – как о стенку горох!.. Встанет ближний наш у нас на пути – и, забыв мгновенно все христианские заповеди и моральные кодексы, лезем мы, топча этого самого ближнего, напролом… Некоторые психологи для объяснения причин людских склок ссылаются на обстоятельства: мол, человек только тогда способен уживаться с другими людьми, когда вокруг него все прекрасно, разве что розы не благоухают для пущего благополучия! А когда, дескать, вокруг – сплошные проблемы, человек неизбежно, по их мнению, звереет и набрасывается на ближнего своего…
