А теперь он возвращается к давней игре, сказал он себе.
Мистер Челфонт расправил по-военному аккуратные, начавшие седеть усы. Давняя игра. Какой-то незнакомец, огибая угол в направлении Беркли-стрит, на ходу игриво ткнул его в бок и бросил: «Привет, старина». И ушел, всколыхнув воспоминания о временах далекой молодости и о других игривых тычках. Ибо мистер Челфонт не мог и не собирался отрицать очевидный факт: он очень давно охотился на женщин. Просто не хотел этого скрывать. Выбранная профессия представлялась ему занятием достойным и не слишком обременительным. И вполне можно было закрыть глаза на некоторые обстоятельства: пусть дамы были не столь молодыми, какими могли бы быть, зато, благослови их Господь, платили за все. И как-то забывалось, что славные денечки молодости давно миновали. В списке его знакомых значилось множество женщин и ни одного мужчины. Никто не мог лучше мистера Челфонта рассказать историю, достойную курительной комнаты привилегированного клуба, но курительных, куда его могли бы пригласить, уже не осталось.
Он перешел дорогу. Его жизнь была нелегкой, она выматывала как эмоционально, так и физически, и ему требовался не один стакан хереса, чтобы колесики продолжали вертеться. Первый он всегда покупал сам: в разделе «Расходы» налоговой декларации указывал, что за год на херес у него уходило тридцать фунтов. Он нырнул в дверь, глядя прямо перед собой, чтобы швейцар не подумал, будто он может пристать к одной из женщин, которые тяжело, словно тюлени, продвигались сквозь водянистый сумрак к залу. Но его обычное место оказалось занятым.
Мистер Челфонт огляделся в поисках другого стула, где он мог бы показать себя во всей красе: клубный галстук, загар, великолепная седеющая шевелюра, элегантная мускулистая фигура — прямо-таки вышедший в отставку губернатор одной из колоний. Бросил быстрый взгляд на женщину, которая восседала на его стуле, подумал, что где-то уже видел ее: норковое манто, расплывшаяся фигура, дорогое платье. Лицо определенно казалось знакомым, но в его воспоминаниях оно ни с чем не было связано — просто лицо человека, с которым время от времени сталкиваешься на улице. По всему чувствовалось, что женщина эта вульгарная, веселая и, несомненно, богатая. Мистер Челфонт даже представить себе не мог, где пересекались их пути.
Женщина перехватила взгляд мистера Челфонта и подмигнула ему. Он покраснел, пришел в ужас: никогда в жизни он не попадал в подобные ситуации. Швейцар наблюдал за ним, запахло скандалом, из-за которого он мог лишиться возможности посещать любимый ресторан — последние охотничьи угодья, и вообще мог оказаться вместо Мейфэра в каком-нибудь жалком пэддингтонском
