Ингус понимал, что в некоторых вопросах он отстал от жизни современного общества. В его морском образовании изучению истории было отведено второстепенное место. Занятия специальными предметами заслонили от него вопросы, волнующие сейчас умы латышских интеллигентов. Этим летом он впервые взял в руки книги стихов латышских поэтов и был совершенно очарован «Далекими отзвуками» Райниса [24]. В Риге он побывал на спектакле Нового театра — «Огонь и ночь» [25]. Карл дал ему комплект «Мыслей» [26] за год и посоветовал прочесть некоторые критические статьи о новейшей латышской литературе и последних событиях в общественной жизни. Вообще Карл был единственным человеком в Зитарах, с которым Ингус мог поговорить обо всем. Следуя советам младшего брата, он прочел некоторые книги и с изумлением сознался, что даже его, моряка и искателя приключений, могли увлечь литературные споры и шум полемики на отвлеченные темы, происходящей между различными группами латышского общества. Перед ним открылся новый мир, полный неизвестного до сих пор содержания. Карл достаточно хорошо разбирался в событиях общественной жизни и старался заинтересовать ими также Ингуса, но вскоре убедился, что эти разговоры, особенно если они преподносятся в больших дозах, быстро надоедают брату. Чтобы заинтересовать его по-настоящему, нужно терпение и время. Сейчас Ингус походил на молодого, только что оперившегося птенца, который, взлетев на высокий сук, настороженно прислушивается к доносящимся издалека незнакомым звукам. Они зовут его на новые пути. Но он только моряк, временно сошедший на берег; он ждет лишь минуты, когда можно будет исчезнуть в неизведанной дали. Он слышал зов, но не отвечал на него.
2
Как-то, вернувшись со взморья, Ингус встретил в большой комнате дома Зитаров помощника аптекаря Рутенберга. Тот перелистывал альбом с фотографиями. Напротив него, по другую сторону стола, сидела Эльза и поясняла:
— Это мой папа, тогда он еще плавал штурманом. Здесь его судовая команда. А вот моя мама в день конфирмации.
— Ах, so… so… [27] Очень приятно, очень интересно… — Рутенберг хмурил брови, поднимал их кверху и после каждого пояснения удивленно втягивал воздух. — А когда вы мне подарите свою фотографию?
— Тогда, когда получу вашу, — игриво ответила Эльза.
В этот момент вошел Ингус. В легкой летней одежде, в рубашке с расстегнутым воротом и светлой жокейке, из-под козырька которой выбивались непокорные пряди волос. Казалось, он всем существом излучает здоровье и силу. При рукопожатии нежная мягкая рука Рутенберга утонула в его широкой ладони. Рутенберг невольно загляделся на статного парня. Какие плечи и грудь! Загорелая шея точно отлита из бронзы, походка эластична, как у молодого хищника, а глаза мечтательны, как у юной девушки, — синие глаза и черные волосы! Гм…
