Я скептически смерил собеседника. Откуда мне знать, что он не вешает лапшу на уши. Всё в его рассказе как-то неубедительно. Не помню, чтобы мне доводилось слышать о сотрудничестве подручных Ло, с российскими представителями.
— И как вам это удаётся?
За окном промелькнуло зелёное здание Нарсуда, огромная толпа у входа. Несколько полицейских машин с мигалками, у крыльца спецавтомобиль для перевозки заключённых.
— Деньги, Олег Юрьевич, деньги. Их чиновники тоже любят сладко поесть и погулять на широкую ногу.
Здоровяк бросил окурок в приоткрытое окно.
— Хотите сказать, что меня выкупили? — ещё больше удивился я.
— И кто эта влиятельная фигура, о которой вы упоминали?
Серьёзное лицо собеседника посветлело.
— Извините, как я сразу…
Теперь он выглядел не бравым, уверенным человеком, а скорее школьником получившим двойку.
— Генерал Северцев Дмитрий Степанович.
Крузер пулей проскочил перекрёсток, помчался мимо заколоченного здания местной мечети.
— Полковник? — я опешил, — но как, где?
— Дмитрия Степановича повысили, — поправил сосед, — теперь он руководитель центра подготовки личного состава, специальных сил противодействия.
— Чего-чего? — не понял я.
— Не важно. Дмитрий Степанович сам всё объяснит, когда доберётесь до Петербурга.
— О! — Мои брови поднялись, — Питер.
Слева несутся неказистые строения, бывшие когда-то многочисленными магазинчиками, сейчас превращённые в не понять что. Обилие размашистых иероглифов, лотки, доходящие до проезжей части, заваленные фруктами, цветастыми пачками, разнообразной мелочью. Чуть дальше шиномонтаж, крохотные закусочные, масса припаркованных авто. Напротив, в бывшем здании Стокцентра, как я понял, расположилось увеселительное заведение. Два лежащих каменных льва перед входом, обилие красных фонариков, кричащая вывеска на фронтоне. Азиаты неплохо устроились. Фанерный китаец пялится на меня, добрым проникновенным взглядом, словно предлагая бросить всё к чёртовой матери и посетить нутро размалёванного вертепа.
— И что, много за меня отвалили? — зачем-то поинтересовался я.
Здоровяк покачал головой, мельком наблюдая проносящиеся мимо строения.
— Пустяки, пару миллионов зелёных.
Я чуть не поперхнулся слюной.
— Сколько, сколько?
Сосед, очевидно, понял моё удивление. Ямочки на щеках углубились, в глазах появился ехидный блеск.
— Это не те доллары, что до кризиса. Курс ощутимо упал, старыми тысяч сто стопятьдесят.
— И всё же.
Разглядывая свои руки, я не мог поверить в происходящее. Скоро всё останется позади, Комсомольск, месяцы скитаний по окрестностям, недолгое заключение. Как всё опостылело, гори оно синем пламенем. К чёрту Ло, падлеца достанут другие. Несколько подготовленных мною стрелков, и хотя бы одному удача да улыбнётся.
