— Не надо ладонь, — сказал я, — заживать будет долго.
И порезал ей палец.
Ничего не произошло. Вытекла кровь, побежала вниз, чертя на коже красную дорожку. Потом перестала течь, свернулась. Светка тяжело дышала. Я молчал. Я совершенно не представлял, что можно сказать в таком случае. Отрицательный результат — тоже результат. Разумеется. Но только не в такой ситуации.
Потом Светка машинально, не думая, стерла кровь. И тогда я схватил ее за палец и пригляделся. Пореза почти не было видно. Мы долго и тупо смотрели на зарубцевавшуюся кожу. Потом обнялись. Я ощутил в горле ком. Светка плакала. Мы обнялись не как два любовника — мы обнялись как два монстра, и этого уже не надо было стыдиться.
— В разбавленном виде, — сказал я.
— Что в разбавленном виде?
— Моя способность к регенерации передалась тебе в разбавленном виде.
— Это плохо?
— Не знаю. Может быть, это очень хорошо.
— Так я не буду стареть?!
— С чего ты взяла? Я еще не думал над этим.
— А ты подумай. Я считаю, что мы не будем стареть.
Ох, как легко, как небрежно, бросила она это «мы». Многовато что-то становилось «нас».
Светка оделась, села в кухне и закурила.
— Вот что, родная, — сказал я. — В ближайшие дни тебе придется обойтись без мужиков.
Она стряхнула пепел на коленку, но промолчала.
— Не стоит нам сейчас плодить монстров.
Она молчала.
— Понимаешь, я больше никому, кроме тебя, не могу довериться.
Ее молчание становилось невыносимым.
— Мы слишком многого еще не знаем сами. Мы не имеем права впутывать кого-то еще.
Она глубоко затянулась и выдохнула струю дыма мне в лицо.
— Мы слишком многого не знаем, — повторил я, — может быть, от этого умирают.
— Спасибо, — сказала Светка.
— На здоровье, — ответил я.
— И ты так уверен, романтик ты мой несчастный, что все, с кем я теперь стану спать, будут превращаться в нестареющих монстров. А что, если это передается только через сперму и источником может служить лишь мужчина? Ты-то уж точно теперь бычок-производитель. — Она улыбнулась. — Производитель монстров женского пола. Бедненький, как тебя женщины замучат!
— Перестань, — сказал я.
— А впрочем, — она меня не слышала, — почему только женщины? Наверное, и мужчины тоже. Потрясающее удобство, если так! Один только раз принять грех на душу и можно снимать с себя всякую ответственность. Остальное доделают без тебя.
— Прекрати, — сказал я.
Я еще не знал, как обстоит дело в действительности, но чувствовал, что совсем не так. Не мог быть Апельсин таким же сексуально сдвинутым, как Светка. Все должно было быть гораздо проще.
