А потом снова полная ясность, до абсолютной, вакуумной прозрачности в мыслях.
Я постелил Светке в ванной, использовав саму ванну как ложе, а в качестве перины — альтеровы подушки. Потом мы вышли в кухню и закурили. Светка снова налила себе «мартеля», и я выплеснул его в окошко.
— Не пей больше, глупенькая, не надо. Ты на нас не равняйся. Мы же монстры. Мы теперь ведрами можем.
Но выпить хотелось ужасно. И мы откупорили шампанское. Я старался делать все тихо-тихо, потому что все остальные уже спали.
— Светик! — произнес я торжественно, чокаясь своей мятой кастрюлькой с ее эмалированной кружкой. — Свершилось величайшее событие. Я создал для людей универсальный сибр в безопасном исполнении.
— А трупов много будет?
— Много, — ответил я подумав. — Трупов будет изрядно.
— Плохо, — сказала Светка. Она была мрачнее тучи.
— Брось, глупышка, трупы — это мусор. О людях надо думать.
— Мусор, говоришь? А кого вы сварили сегодня в вашей адской машине? Там было мое тело. Мое! Понял? А не твое… Господи! Ну, почему я такая несчастная, Витька?
Я хорошо знал этот извечный ее вопрос, слишком хорошо, и чуть было не шепнул ей «Иди ко мне». А ей хватило этого «чуть». Она сделала шаг и прижалась к моей груди. И мне стало очень кисло. И очень сладко одновременно.
На ней был халатик, и, когда она грациознейшим движением медленно подняла длинную, стройную, тренированную ногу, распрямляя колено, дотянулась ею до выключателя и большим пальцем тихо, мягко погасила свет, я увидел, что кроме халатика, на ней нету уже ничего.
— Ты специально устроила весь этот стриптиз?
— Да, — шептала она.
— Ты специально соблазняла меня весь вечер?
— Да, — шептала она.
— Может быть, ты тоже хочешь стать монстром?
— Хочу, — шептала она.
— И ты уверена, что это так просто?
— Но ведь Ленка…
— Что Ленка? Ей это могло передаться совсем иначе. Ты пойми, это же не венерическая болезнь, это же подарок иного разума.
— И что, ты специально просил сделать такой подарок и Ленке тоже?
— Я ничего не просил. Апельсин это сам понял.
— Что он мог понять?
— Что я люблю ее.
— Что?! — Светка даже не сразу смогла ответить. — Витька, флип в три оборота, ну ты как маленький, ей богу! Что значит «люблю»? Кто это может понять? Этот твой фрукт пластмассовый? Не смеши.
А потом — совсем другим тоном:
— А меня ты любишь?
— Тебя? Не знаю… Я не умею любить двоих сразу. Наверно, раньше я любил тебя…
— Вот и отлично, Витька, полюби меня еще разочек!
Все-таки она была слишком проста. Слишком.
