– Таня, что?! – бросилась к ней Ирина. – Где Нина? Она была тут?!
– Она в палате у Миши, – бесцветным голосом ответила Румянцева.
– Как, почему в палате?! Я же просил Виктора не пускать ее к нему! – возмутился Андрей.
Виктор посмотрел на него тяжелым взглядом и ответил:
– Ты и сам, Андрей, не смог бы ее не пустить.
– Да она... она в невменяемом состоянии! Она же может довести себя и Мишку до... до чего угодно!
– Она была очень спокойна, Андрей, – сказала Татьяна. – Честно говоря, я этому даже удивилась и... уж простите... немного обрадовалась. Кирилла бесконечно жаль, но то, что Нина не в истерике... это ведь хорошо... Разве не так?!
– Не знаю, я ни в чем не уверен, – покачал головой Андрей. – Предлагаю пойти и проверить, как там у них дела.
– Нина просила дать ей двадцать минут. – Виктор взглянул на часы: – Осталось всего... четыре... Подождем.
Капитоновы переглянулись, ничего не определили по взглядам друг друга и в конце концов сели на соседний диванчик. Они просидели в полном молчании пару минут, когда вдруг с улицы раздались какие-то странные крики и визг машин.
– Неужели еще кого-нибудь сбили? – безразлично проговорила Татьяна.
– Какой кошмар! – прошептала Ирина, а по коридору к выходу из отделения побежали врачи и медсестры.
– Наш врач тоже помчался, – констатировал Виктор Румянцев. – Хорошо, что сбили возле больницы. И травматология есть. Повезло человеку... хоть в чем-то...
– Может быть, помощь уже и не нужна, как... Кириллу... – пробормотал Андрей, а Ирину вдруг будто подбросило. Она вскочила с диванчика и дико воскликнула:
– Таня! Какая палата? Бежим!
Татьяна мгновенно поднялась и кинулась по коридору направо. За ней устремилась Ирина. Чуть помедлив, к женщинам присоединились и мужчины.
Дверь в маленькую одноместную платную палату, в которую родители поместили Мишу, была распахнута настежь.
– Где они?! – истерично выкрикнула Ирина.
Палата была пуста. Возле кровати на полу валялось одеяло в полосатом пододеяльнике и Нинина бежевая сумочка с медвежонком на колечке «молнии». Балконная дверь была открыта, и ветер парусом надувал шелковистую голубую занавеску. Родители молодых людей, пихая друг друга, с трудом протиснулись на узенький балкончик. Он тоже был пуст, если не считать костылей, аккуратно поставленных у стены. Татьяна первой взглянула с балкона вниз, и из ее груди вырвался звериный крик:
– Не-е-ет!!!
Прямо под балконом на мокром черном асфальте лежали двое в нелепых позах: юноша в синей больничной пижаме и девушка в голубых джинсах и модной розовой курточке с меховой опушкой.
