— Черт бы тебя побрал, невинная плутовка! — вскипел Кавендиш.
Бесс сверкнула ослепительной улыбкой:
— Вот это и влечет вас ко мне.
Кавендиш расхохотался. Его собеседница еще совсем ребенок, но не по возрасту умна. Откровенность Бесс покорила его. Ароматы цветов плыли над балконом и манили в бархатистую темноту. Кавендиш разглядел томление в глазах Бесс и услышал ее удрученный вздох.
— Мне пора. Вы слишком обольстительны, Повеса Кавендиш…
Кавендиш с трудом подавил вожделение.
— Отпускаю вас, но предупреждаю: завтра я начну с того, на чем мы остановились.
Подобрав юбки, Бесс метнулась к застекленной двери, но прежде чем исчезнуть в глубине зала, бросила:
— Попытайтесь, милорд: посмотрим, чего вы этим добьетесь!
Направляясь к себе в комнату, Уильям Кавендиш глубоко задумался. Он сразу отпустил своего слугу Джеймса Кромпа, терпеливо ждавшего его.
Кавендиш лег в постель и попытался успокоиться, однако пленительный образ Элизабет Хардвик неотступно преследовал его.
— Бесс… — прошептал он. Так назвала девушку Фрэнсис, и это уменьшительное имя очень подходило рыжеволосой плутовке. Оно звучало мягче и интимнее, чем чопорное «Элизабет».
Кавендиш грустно улыбнулся. Еще недавно он был твердо уверен, что сегодня Бесс разделит с ним ложе, но маленькая красавица оказалась несговорчивой. Вспомнив о том, как она отвергла его дерзкое предложение, Кавендиш засмеялся и покачал головой: ему не верилось, что причиной отказа были нравственные устои или ханжеская стыдливость. Очевидно, девушка руководствовалась практичностью и здравым смыслом. Высоко ценя себя, она намеревалась сохранить девственность до брака и этим внушала Кавендишу невольное восхищение.
Разумеется, это препятствие преодолимо. Уговаривать ее будет особенно приятно — просто все свершится не так быстро, как он предполагал. Кавендиш дал волю воображению. Сегодня Бесс доказала, что она превосходный партнер для игры в карты. Словно читая его мысли, она улавливала каждый нюанс игры и моментально схватывала любые наставления. Обучать ее — благодарное занятие. Внутренний голос подсказывал Кавендишу, что из Бесс получится отличная любовница… или жена. Последняя мысль была ему в новинку: он и не предполагал, что к женам можно относиться с таким почтением. Вздохнув, Кавендиш повернулся на бок и мгновенно заснул.
Лежа в покоях, отведенных семейству леди Заук, Бесс воскрешала в памяти подробности восхитительного вечера. Поскольку в Челси ее окружала роскошь и самое изысканное общество, все происходящее казалось иллюзорным. Неужели она и вправду здесь? Неужели все это случилось с ней? Бесс ущипнула себя и усмехнулась, ощутив боль. Под подушкой был кошелек, набитый настоящими серебряными монетами.
