Вот тут Бейли стало действительно страшно. Он прикинул, хватит ли места, чтобы достать горло Фосса и выкатиться кувырком из машины, но теперь, вдобавок к оружию Розалинды Френч, Фосс держал его под прицелом его собственного пистолета. Сомнений быть не могло: хоть один из них да попадет. Он подумал о портфеле, стоящем на полу. В портфеле — электронный пистолет, который должен был служить вещдоком. Но его не достать. И запасного пистолета тоже по-прежнему не достать ноги под приборной доской.
— Хорошо, — сказал он, по возможности, рассудительно, — давайте все обсудим. Скажите же наконец: чего вы хотите?
— Нам нечего обсуждать, — с нетерпением сказал Фосс. Руки назад. Больше по два раза повторять не буду.
Бейли медленно выполнил приказ и почувствовал, как его запястья стянули клейкой лентой. Ночью, возле пустого дома, также не было никого, кто мог бы увидеть, что происходит. В открытую дверцу задувал прохладный ночной ветерок; он услышал шум машин по шоссе в нескольких кварталах отсюда. Легкий бриз шелестел в листьях пальм, росших неподалеку.
Затем Бейли услышал шуршание. Пластиковый пакет.
— Нет! — закричал он. Фосс накинул пакет на его голову и затянул вокруг шеи.
Пакет был черным — теперь Бейли не видел абсолютно ничего. Он начал задыхаться и рванулся. Сквозь пластик слабо послышался голос Розалинды Френч:
— Сиди смирно. Мы не собираемся душить тебя.
Острый ноготь прорезал в пакете, возле его рта, дыру.
Он торопливо сделал глубокий вдох.
— Какого хрена? Вы соображаете, что делаете?!
В рот его втолкнули тряпку. Затем — еще клейкая лента вокруг головы, чтобы не смог тряпки вытолкнуть.
Его стащили с водительского кресла, открылась задняя дверца, и Бейли втолкнули на заднее сиденье. Странно, но он больше не чувствовал страха. Осталась лишь злость и разочарование. Теперь у него больше не было никаких возможностей. Ситуация полностью вышла из-под контроля.
Кто-то невидимый сел рядом и крепко сжал его руку. Дверцы захлопнулись, мотор взревел, покрышки заскрежетали по гравию, и машина помчалась вперед.
Ехали по меньшей мере час — насколько мог судить Бейли, большей частью по шоссе. Он лихорадочно пытался найти выход, однако ситуация для этого была слишком уже неблагоприятной. Что его тревожило пуще всего — Френч и Фосс даже не пытались хоть как-то замаскироваться. Очевидно, возможность того, что он впоследствии сможет дать показания против них, их ничуть не волновала. Но все же они не желают, чтобы он знал, куда его везут… Где же логика?
