Наконец он позволил себе появиться в гостиной, на этот раз в полном вооружении: на нем были надеты брюки свободного покроя, шелковая тропическая рубашка и легкая вельветовая куртка вишневого цвета. Он обнаружил, что его гостья забралась с ногами в его же собственное кожаное кресло и лениво курила.
— Вот, я налила вам, — заявила она.
— Как любезно! Полагаю, я также должен предложить вам выпить стаканчик? — он старался ни в коем случае не допустить ни малейшей нотки фамильярности в голосе. К чему это?
— Спасибо. Я не пью до пяти, — рассеянно ответила она, явно думая о чем-то другом.
Эллери подошел к окну, прислонился к раме и враждебно уставился на свою посетительницу.
— Я не хочу сказать, что я лицемер и ханжа, мисс…
— Хилл. Лаурел Хилл.
— …мисс Лаурел Хилл, но когда мне в Голливуде, будучи в чем мать родила, приходится иметь дело с предприимчивыми молодыми особами вроде вас, я хотел бы быть уверенным, что рядом не присутствует кто-нибудь третий с фотокамерой. Где-нибудь за портьерой, например… А с чего это вы взяли, что вам необходимо встретиться именно со мной?
— Потому что в полиции одни болваны.
— Ах, вот оно что. Они, наверно, отказались выслушать вас?
— Выслушать-то они выслушали. Да только потом просто посмеялись надо мной. Но что, собственно, такого уж веселого в мертвой собаке, а?
— В чем, в чем!?!
— В мертвой собаке.
Эллери вздохнул и устало прижался лбом к холодному стеклу.
— Вашего пса отравили, так, что ли?
— Не угадали, — решительно заявила непрошеная гостья. — Это был вовсе не мой пес, и я не знаю, отчего он умер. Более того, хотя я сама обожаю собак, но в данном случае мне плевать на него… В полиции заявили, что это просто чья-то неудачная шутка, но это вздор, они, видимо, по себе судят. Что это было, я не знаю, но только не шутка.
Эллери поставил свой фужер на столик. Она выжидающе смотрела на него. Тогда он насмешливо покачал головой и сказал:
— Примитивная уловка, Лаурел. Шито белыми нитками, и этот номер у вас не пройдет.
— Да никакая это не уловка! — в отчаянии вскричала она. — Дайте же мне все объяснить…
— Отвечайте, кто подослал вас ко мне?
— Да никто, Господи! Я просто увидела ваши фото в газетах. Это сразу разрешило все мои трудности.
— Но не мои. Дело в том, что все МОИ трудности заключаются в безуспешных попытках найти спокойное уединенное место, чтобы произвести на свет что-нибудь приемлемое для моих дорогих читателей, простых и безыскусных. Лаурел, я приехал сюда написать книгу, которая, к несчастью, у меня никак не выходит. Писатели, знаете, просто никак не могут жить без своей писанины, и я отношусь к их числу. Поэтому вам должно быть ясно, что я не собираюсь заниматься никакими другими делами.
