– Обвалять в имбире с чесноком, смешанными с кислым молоком, и оставить на ночь? А потом долго запекать в глине?
– Именно так, хозяин,– с той же осторожной сдержанностью проговорил Сангак. – И, кстати, хотя я знаю ваши привычки – не есть много по ночам, но если вы захотите чего угодно, вообще чего угодно, включая и плов, то вся кухня на ногах и давно ждёт вашего приказа… Но я подозреваю, я даже уверен, что вы закажете…
– Фрукты,– подтвердил я. Сангак в этот же миг снова защёлкал пальцами у себя над головой, как танцовщик из Дамаска, и через мгновение у меня под носом слабо повеяло ароматом настоящей согдийской дыни, благополучно пережившей зиму. Она бы буквально плавала в тягучем соке, если бы не была переложена кусочками льда. Сангак в очередной раз оправдал свою репутацию.
– Можешь ли ты представить, друг мой Сангак, что меня этой ночью посещают совсем другие мысли, не о баранине, – дал я ему сигнал к началу серьёзного разговора.– Но я вижу, что ты был предупреждён о моём приходе, если успел распорядиться даже нарезать дыню… – Букар поднял тревогу, увидев убитых охранников – двух на воротах, одного в караульном помещении у кухни,– бесстрастно начал докладывать Сангак.– И не обнаружил вас нигде в доме. Послал всадника ко мне сюда. Я немедленно отправил к вам «умниц». Они уже, думаю, прибыли в ваш дом и работают. Тем временем я тут немножко подумал и решил, что если вам пришлось по каким-то причинам скрыться из дома, то вы либо затаитесь где-нибудь до утра, либо сразу появитесь здесь. Ну, а если случилось что-то похуже, то утром надо будет идти к городской страже. Но я отдал все распоряжения, исходя из лучшего варианта. И усилил здесь охрану по внешнему и внутреннему периметрам. Охранники мне вскоре и доложили, что вы идёте сюда пешком через площадь для представлений… Букар тоже здесь.
– Что ж, поговорим пока с Букаром.
Сангак снова сделал танцевальные движения единственной рукой над головой, и к нашему дереву из тени под стеной двинулась фигура моего провалившегося охранника. Голова его металлически отблескивала сединой.
Как и Сангак, хорошо меня зная, он не тратил времени на извинения, а молча ждал вопросов.
– Извини, что доставил тебе столько хлопот этой ночью,– сказал я, и от такого издевательства сероватое в свете луны лицо Букара стало попросту белым.– Начнём вот с чего: что именно ты услышал? Что заставило тебя подняться и посмотреть?…
– Шуршание, господин. Откуда-то сверху, – отвечал воин после небольшой паузы. – Похоже, кто-то был на крыше вокруг переднего сада. А потом громче, шаги и топот – тоже сверху. Я выбежал сначала в караульную и увидел, что Аспанак лежит лицом вниз, и из-под него течёт кровь. Потом я побежал в вашу спальню, где вас не было, по дороге поднял людей, побежал к воротам…
