— Хвоя мать вернулась слишком поздно. — Она кивнула, и на детском лице Ганимы появилось мудрое выражение Чани. — Может ли быть, что другого видения не будет? Возможно, если…
— Нет, любимая. Нет. Все-таки этот ребенок не может смотреть в будущее и возвращаться невредимым.
Снова его тело вздрогнуло от прерывистого дыхания, и Лито наблюдатель почувствовал глубокое желание своего отца прожить еще раз во плоти, принимать жизненные решения, и какой отчаянной была необходимость исправить ошибки прошлого!
— Отец! — крикнул Лито, и это было так, как будто эхо отдалось в его собственном черепе.
Это было глубочайшее желание, которое Лито потом почувствовал: медленное удаление внутреннего присутствия его отца, высвобождение его собственного сознания и разума.
— Любимый, — шептал рядом с ним голос Чани, и удаление было замедлено. — Что случилось?
— Не уходи, пока, — сказал Лито, и это был его собственный голос, неуверенный, но все-таки его. Затем: — Чани, ты должна сказать нам, как мы избежим… что случилось с Алией?
Это был Пол внутри, который отвечал ему, хотя слова его он слышал внутренним слухом. Голос говорил медленно, с длинными паузами:
— Нет никакой уверенности. Ты… видела. Что почти всегда… случалось… со мной.
— Но Алия…
— Проклятый Барон владеет ею! — Лито почувствовал жгучую сухость в горле. Есть ли он… имею ли я…
— Он — в тебе… но… я… мы не можем… иногда мы чувствуем… друг друга, но ты…
— Ты не можешь читать мои мысли? — спросил Лито. — Знала бы ты, если бы… он…
— Иногда я могу чувствовать твои мысли… но я… мы… живем только через… через… отражение… в… в твоем сознании. Твоя память создает нас. Опасность… это определенная память. И… те из нас… те из нас, которые любят власть… и собираются ее… любой ценой… те могут быть более точными.
— Более сильными? — прошептал Лито.
— Более сильными.
— Я знаю твое видение, — сказал Лито.
— Прежде чем позволить ему овладеть мной, я стану тобой.
— Только не это!
Лито кивнул, чувствуя огромное желания своего отца уйти, признавая последовательность неудач. Одержимость в любой степени сводила одержимого к Мерзости. Признание же давало ему обновленное чувство силы и наполняла его собственное тело огромным, острым и глубоким осознанием прошлых ошибок, как собственных, так и своих предшественников. И только лишь неуверенность ослабляла — это он сейчас чувствовал. Например, искушение бороться со страхом внутри него. Плоть обладала способностью трансформировать меланж в видение будущего. С помощью спайса он мог вдыхать будущее, разрушать завесы времени. Он чувствовал, что перед соблазном трудно устоять, он в отчаянии сжимал руки и погружался в знание прана-бинду. Его плоть отрицала соблазн. Его плоть впитала в себя глубокие знания, приобретенные кровью Пола. Те, кто искал будущее, надеялись получить крупный выигрыш в завтрашних состязаниях. Вместо этого они попадали в ловушку отведенного для жизни времени, где был известен каждый стук сердца и каждый вопль физической и душевной боли. Последнее время Пола показало опасный выход из ловушки, и Лито знал теперь, что у него не было другого выбора, как последовать этим путем.
