Лишь значительно позднее Бенет согласился с тем, что во время его долгих отлучек Джексон мог бы заходить в Тару и смотреть, все ли в порядке. Тим даже предложил Бенету поселить его в летнем домике! Время от времени Джексон продолжал появляться в Пенне, особенно когда там не было Бенета.
Внезапно здоровье дядюшки Тима ухудшилось и стало главной заботой Бенета. Какое-то время тот казался довольно здоровым, не мог, разумеется, сам наносить визиты, однако посетителей принимал охотно. Девочки с матерью уехали, но остальные с разрешения Джорджа Молокососа постоянно его навещали: пастор Оливер Кэкстон, хозяин «Королей моря» (его звали Виктор Ларн), деревенские приятели, лондонские друзья… Потом он слег. Теперь к нему никто не заходил, кроме доктора, Сильвии, Бенета и уже прочно обосновавшегося в доме Джексона. Этот человек стал незаменимым, он был идеальной сиделкой, доктор его высоко ценил и распоряжения теперь отдавал ему, а не Бенету. Больше всего огорчало Бенета то, что порой и Тим звал не его, а Джексона. Причем он вовсе не принимал одного за другого. Просто он хотел видеть Джексона так же, как Бенета. Бывало, он спрашивал у Бенета: «Где Джексон?» — и, если Бенет отвечал, что тот пошел в деревню, дядюшка казался довольным. Бенет, разумеется, всегда говорил ему правду. Когда Джексон приходил ухаживать за Тимом, Бенет удалялся. Постепенно Бенет стал присматриваться, не предпочитает ли Тим общество Джексона, но никаких признаков такого предпочтения не обнаружил. Впрочем, не было никаких сомнений, что присутствие Джексона в доме желательно для Тима. Пару раз он озабоченно спрашивал: «Но ведь он не уехал в Лондон, нет?»
Порой Бенет ловил себя на том, что испытывает нечто вроде ревности. Тим уже несколько раз закидывал удочку насчет летнего домика в Таре, говорил, какой он симпатичный, и спрашивал, нельзя ли Джексону в нем поселиться. В сущности, они ведь понятия не имели, где живет в Лондоне бедняга Джексон и не бродяга ли он. Бенет отвечал уклончиво.
По мере того как время шло и Тим становился все более беспомощным, Бенет все чаще думал о странном желании дядюшки видеть Джексона хозяином летнего домика. И хотя становилось очевидно, что Тим умирает, к горю Бенета примешивалось нечто вроде мелочного раздражения. Его страдание омрачалось еще одним обстоятельством: он желал быть с Тимом наедине, когда придет последний дядюшкин час, ему невыносимо было представить, что Тим, умирая, сожмет руку Джексона.
